одноэтажное каменное сооружение, сторожевая вышка, мощная прожекторная установка, а также, защищенная мешками с песком, пулеметная позиция.
Охранявшие пост солдаты, вызвали у пленного старшего лейтенанта некоторое удивление. Крепкие, как на подбор, высокие гансы, облаченные в пятнистую, темно-зеленую униформу. Вместо привычных карабинов Маузера, необычного вида оружие со складным прикладом.
Проверив документы у сопровождавшего Иванцова офицера, командир “зеленых”, подозрительно поглядел на, скромно улыбнувшегося ему, русского.
– Кто этот тип? – спросил он, положив ладонь, на подвешенную к ремню массивную кобуру.
– Пойманный большевистский шпион. Торопится на аудиенцию к полковнику Фрейслеру…
Оба немца негромко рассмеялись.
Шлагбаум поднялся. Теперь их автомобиль продвигался вперед с черепашьей скоростью. Миновав сосновую рощу, они въехали в небольшой поселок, с узкими, изогнутыми улочками, невысокими деревянными домами. Поселок тянулся вдоль берега, глядя направо, можно было, время от времени, наблюдать превосходный вид на тихое, предзакатное море. Местность здесь высоко вздымалась над окрестными водами, и можно было увидеть спокойную водную гладь, омывавшую берег сонной, серповидной бухты. На севере поднимались громады потухших вулканов, как немое свидетельство бурного исторического прошлого здешних мест.
Иванцов еще минут десять наслаждался видами чужестранной природы, пока, наконец, глазам его не предстало то, что, по всей видимости, и являлось цитаделью, о которой он услышал в лазарете, и за которую принял, “взобравшийся” на прибрежные скалы, средневековый форт.
То, что именовалось здесь “Цитаделью”, никак не могло относиться к средневековью. Скорее, это грандиозное сооружение можно было принять за фантастическую подземную крепость будущего. Прикрывавший вход в цитадель сферический, оснащенный мощным бронированием, колпак, выступал из крутого, поросшего буйной растительностью, горного склона. Охраняли вход в бункер все те же, одетые в темно-зеленую униформу, вооруженные до зубов, отборные гансы.
“Парашютисты? – подумалось Иванцову. – Те самые головорезы маршала Геринга, что штурмовали английскую базу на острове Крит, а у нас, в сорок первом, с целью разведки и диверсий пачками забрасывались в тыл Красной Армии… Сколько вреда тогда от них было!”.
Насколько старший лейтенант мог припомнить, у тех, что ему доводилось видеть, на эмблеме красовался, пикирующий золотой дракон, у этих же гансов, эмблема была иной, неброской. Какие-то цифры, пронзенные двумя молниями.
– Говорит Каппель, – сказал сопровождавший советского пленника немец, крутанув ручку, подвешенного на КПП телефона, – я привез русского. Да, – добавил он после паузы. – Слушаюсь, господин полковник.
Иванцову тут же завязали глаза, затем кто-то взял старшего лейтенанта под локоть, а
