заметила я, – но всё равно не могу отделаться от мысли, что за его добрыми намерениями может скрываться нечто иное.
Майкл чуть наклонился вперёд, его взгляд стал более интимным, как будто он говорил только для меня.
– Я верю, что он не такой, – сказал он, его голос был полон решимости. – Генрих поощряет независимость. Он просто хочет, чтобы мы все были частью изменений, которые происходят вокруг нас.
– Возможно, – ответила я, ощущая, как сердце забивается чаще. – Будем надеяться, что всё действительно так, как ты говоришь.
Лидия погрузилась в свои мысли и больше не обращала внимания на окружающих. Майкл удовлетворительно кивнул, будто выполнив свой долг. Повернувшись к родителям, он продолжил общение, его голос звучал как мелодичный поток, завлекавший всех вокруг.
В то время как он говорил, он иногда касался кончиков пальцев до края своего подбородка, словно размышляя о чём-то глубоком, а его взгляд задерживался на Лидии, вызывая у неё мурашки по коже.
– Генрих действительно изменяет наш город, – говорил он, наклонившись чуть ближе к родителям, будто стараясь создать уютную атмосферу, которая, напротив, вызывала у Лидии чувство дискомфорта. – Его идеи вдохновляют, и каждый из нас чувствует, что может внести свой вклад.
Каждое его слово звучало так уверенно, что казалось, будто он завораживает окружающих. Лидия чувствовала, как его внимание начинает её подавлять, и в то же время не могла не заметить, как он слегка наклоняется вперёд, когда говорит, его глаза блестят, словно он хочет поделиться чем-то сокровенным и личным.
– Да, это здорово, – поддержала мама, не замечая напряжённости в воздухе. – Всегда приятно видеть, когда кто-то заботится о других.
Майкл кивнул, его улыбка была широкой, но в ней чувствовалась нотка таинственности. Он вновь взглянул на Лидию, и в этот момент она почувствовала, как между ними проскользнула невидимая нить, вызывая внутри неё волнение и тревогу одновременно. Её сердце забилось чаще, и она не могла избавиться от ощущения, что его внимание было не просто дружеским.
– Мы все на одной волне, – произнёс он, его голос стал чуть более интимным, как будто он говорил только для неё. – Это важно, чтобы каждый ощутил свою значимость.
Лидия попыталась отвлечься, но его уверенность и близость вызывали у неё внутренний конфликт. Её мысли путались, когда он снова посмотрел на неё, и она не могла избавиться от мысли, что они оба находятся в игре, правила которой ей не известны, где каждый жест и слово могли нести скрытое значение.
После ужина папа решил проводить Майкла до дома и обсудить дальнейшую работу. В то время как я решила помочь маме на кухне, в голове всё ещё крутились наши странные разговоры о Генрихе, а намёки Майкла не давали покоя, и как же сильно хотелось всё это забыть. Остановившись около раковины, я повернулась к маме и спросила:
– Тебе не кажется, что всё это немного странно? – глядя на неё с недоумением, произнесла я.
– О
