расстроило?
– Мне неприятно быть человеком, который доставляет неудобства и позорит род, в который войду в будущем, – выдохнула она. – Но вы правы, еще больше меня расстроило известие, что у меня, оказывается есть младшая сестра. Я не знала.
Скрыть степень изумления ректору помог лишь многолетний опыт. А слова, что еще и младший брат имеется, застряли комом в горле. Почему с ней так поступили, он понять не мог. Хотя предполагал, что ее просто списали в расход и что-то знают о лорде тан Сайттар. Что-то такое, что делает его новую жену потенциальной смертницей, которая все равно не родит сына. И всех последующих жен.
Мысленно ректор сделал себе пометку выяснить об этом больше. Возможно, его ситуация – начало тех происшествий, что случились у них. И вот уже сорок лет происходят…
В любом случае жеребьевка призвана объединить не только первые рода, традиционно, слияние семей с разными направлениями магии происходят и после брачного ритуала первых родов, во время которого случаются знакомства потенциальных женихов и невест света, тьмы и стихий. Допускаются даже чувства, а не только договорной брак. К тому же участвуют все ветви родов. Это уникальный шанс для многих. Жеребьевка призвана объединить родственными узами как можно больше родов. Вот для чего она нужна. Вот почему на нее так много возлагается. И первый шаг традиционно делают первые рода, показывая на своем примере, насколько это богоугодное и правильное дело. А против семей никто не воюет.
– Я знакома лишь с Арландом, – призналась леди. – Совсем немного, но мы общались. И мне бы хотелось познакомиться с сестрой. Наверно, если это и случится, то нескоро.
Ректор неслышно выдохнул и поднялся из-за стола.
– Я должен идти, дела. Хорошего вечера.
– Благодарю. – Аэлья улыбнулась. – И вам приятного завершения дел и хорошего вечера.
Утешать невесту придется Лейнарду. И неизвестно, кого из них двоих жальче. Оба в патовой ситуации. Оба!
***
Марина
Я сидела на подоконнике и смотрела на двор. Окна моей спальни были удобно расположены. Крыльцо не закрывало мне обзор, я видела его сбоку, как и всех, кто входил и выходил.
Вот и их не пропустила. Лейнард, Аэлья… Красивые.
Он – как черное живое и подвижное пламя. Она – как утренний снег, ослепительна и хрупка.
Я отвернулась, не желая видеть их прощание. Он так трогательно держал ее за локоток… Наверное, и смотрел с нежностью. Я не видела, но кто мне запретит фантазировать? Правильно, никто…
Зажмурилась, вспоминая разговор с ребятами. Сложно сказать, кто из них был не прав, все хороши. Понимаю, что они были взвинчены. Но Ламея не должна была говорить Аэлье, что я подхожу Лейнарду лучше и танец прямое тому доказательство.
Что тот танец мог доказать? Я не видела нас со стороны, но не могу оправдывать ребят, которые принялись расписывать Аэлье, как чудесно мы
