изменившись раз, новообращенные вампиры замирают в том возрасте и форме, что совершенствует яд, наделяющий носителя силой и обостренным восприятием. Так создается безупречный хищник. Санитар природы, если угодно. Или же яд мучительно отвергает носителя и убивает его. Думаю, Галина успела в своем покаянии в красках описать, как это бывает. Ты же изволишь меняться закономерно по нарастающей. Это не свойственно нашему брату, зато я замечаю много пересечений, сравнивая твои изменения с состояниями твоего отца, ведь долгие годы наблюдаю и изучаю Константина. Тебе, должно быть, не терпится познакомиться с другими волками?
Вопрос прозвучал достаточно искренне, и я не придумала ничего лучше, кроме как отвести взгляд. Со стороны могло показаться, что я стараюсь не смотреть на иглу, которая вбирала в шприц лекарство из флакона, чтобы легче пережить укол, но истина была сложнее.
Я не хотела встречать подобных себе. Не хотела становиться оборотнем, проходить через обращение, охотиться на медленно сходящих с ума вампиров, которым не повезло обратиться от слабой крови. Не хотела разбираться в хитросплетениях судеб и правилах мистической стороны Ксертони, что долгие столетия соседствовала с жизнью обычных, ничего не подозревающих людей. Теперь я знала о мире больше, чем среднестатистический горожанин, однако примыкать к кругу оберегающих ксертоньские тайны ценой понятного и прекрасного будущего, которое я уже почти держала в руках, желания не было. Я не супергерой, чтобы брать на себя ответственность за сотни незнакомцев и решать, как им стоит жить. Мне бы для начала разобраться в собственных мотивах и желаниях, как говорят на борту самолета: сначала наденьте маску на себя, и уже потом – на ребенка.
Не дождавшись ответа, доктор обработал кожу перед уколом, и это вызвало у меня ухмылку, ведь я прекрасно знала, что о подобных вещах беспокоиться с ликантропией больше не нужно.
Укол был болезненным, как и всегда, но я испытывала облегчение от мысли, что доктор вот-вот покинет палату. Будет достаточно уснуть, а там наступит новый день. После препарата всегда клонило в сон, так что это не стало бы проблемой.
– Ну вот и все, – добавил доктор, надевая пластиковый защитный колпачок на иглу. – Завтра в семь утра выписка. Меня не будет, но, уверен, медсестры помогут тебе собраться. Я подготовлю бумаги с вечера и проставлю печати, чтобы в школе не было проблем.
– Вряд ли без справки кто-то усомнится в том, что я лежала в больнице. Стас рассказывал, все только и говорят о «несчастном случае» у школы до сих пор. Надеюсь, у директора не появилось проблем из-за того, что все произошло во время дискотеки.
Владимир развел руками и растянул губы в улыбке, точно пытаясь приободрить.
– Люди всегда хотят хлеба и зрелищ. Чего еще от них ожидать в глуши, где редко что-либо происходит? А о директоре можешь не беспокоиться. Есть вещи, которые никто не в силах предусмотреть.
– Если бы горожане знали хотя
