Егор Летов: язык и мир. Опыт психолингвистического подхода к поэзии. Олеся Темиршина

      Тело, заключающее в себе «чужеродные элементы», является «матрешечным телом», оно «включает» в себя неких иных существ, стремящихся вырваться наружу. Такое тело всегда связано с ПДМ 1.2, ибо именно в рамках этой пространственной модели основным мотивом становится мотив преодоления внутренними силами границ телесного.

      Другой пример матрешечной телесности находим в стихотворении «Каждому – свое», где внутри лирического субъекта вздымается «лошаденка», стремящаяся вырваться наружу («Сырая лошаденка вздымается внутри меня», с. 262). Однако, судя по развитию лирического сюжета, прорыв не удается, неумолимый порядок вещей, давящий на героя, остается прежним.

      Любопытно, что неудавшийся прорыв телесной границы в стихотворении «Каждому – свое» связан с несостоявшимся актом поэтической речи. Ср. в тексте образ поэта, который «воняет в яме вблизи нас», тему «остатков неземного», так и нереализованных в слове и догорающих «внутри нас». Мотив вынужденного молчания в соотнесении с образом сущности, запертой в границах телесного, появляется и в стихотворении «Какое мне дело»: «И кто-то тихонько заплачет внутри <…> ⁄ Какое мне дело – я буду молчать» (с. 181).

      Связь невысказанного слова с образом «чего-то»/«кого-то», запертого в теле, выявляет психологический базис матрешечной телесности: нечто, находящееся внутри тела, метафорически кодирует какой-либо внутренний психологический импульс (слово, эмоцию и проч.), который не находит своего внешнего «свободного» выражения. В таком контексте образы лошаденки, воробьиной стаи и «кого-то», кто тихонько плачет внутри, являются телесными метафорами смутных, трудно обозначаемых внутренних импульсов[33].

      Внутренние силы

      Органичной частью внутреннего пространства тела являются внутренние силы, которые разрушают субъекта. В стихотворениях, проанализированных выше, мы зафиксировали мотив тела-тюрьмы, внутри которой обитают чужеродные самому телу сущности, не способные прорваться через телесную границу. Однако в лирике Летова есть целый ряд текстов, где попытка выхода за пределы телесного осуществлена удачно. В этих текстах внутренние силы, обитающие в теле, разрушают его и выходят вовне.

      Выход внутренних сил за телесные пределы обусловливает появление экстериоризированного тела с нарушенной границей. Экстериоризированная телесность – это вывернутая телесность: разрушенная граница тела приводит к тому, что внутреннее становится внешним. Образ экстериоризированного тела в лирике Летова представлен в двух вариантах: взрывающееся тело и тело «с дырой».