один факт. Я позвонила Лизе и, пока объясняла, что мне нужен Автандил, чтобы расспросить о Гомере, появился новый ее кавалер. Бурная растительность на голой груди выдавала в нем снежного человека, но мощный бас пророкотал иное:
– Хрыгорый. Здоровеньки булы.
– Ой, – промямлила я. – Я и не знала, что произошла смена семейного состава. Я тут о Гомере…
– Ничего, – пророкотала Лиза. – Ты ж не знала. А с Гришей ты про этого, про гомера (тут она сделала ударение на первом слоге, отчего великий поэт превратился в нечто интересное) зря. Он таких не знает, с ними не общается. Вот насчет горилки или забить что – тогда пожалуйста.
Понятливо кивнув, я скрылась за дверью. Через пару недель мне понадобилось забить гвоздь, и я обратилась к Лизе с просьбой позаимствовать на пару минут Григория. Дверь мне открыл доброжелательный уже немолодой человек, и я с порога закричала:
– Лиза, а Гриша дома? – мне почему-то показалось, что это Лизаветин папа.
Лиза вышла из кухни и вытерла руки о передник:
– Нету его больше и не будет. Познакомьтесь, Станислав Иванович, инженер.
Насколько помню, я даже попрощаться забыла. Видимо, на моем лице было написано такое изумление и испуг, что Лизавета поспешила объяснить:
– Да ты не стесняйся, заходи, если что. Может, который и поможет…
Так что Лизины кавалеры мне ни в коем образе не подходили. Мало того, что с ними каждый день виделась моя соседка, а не я, так еще и знать не знала, кто они и как их зовут.
Слева от меня жил Юрка с женой и тещей. Последнее обстоятельство смущало его особенно. Женившись, он обнаружил, что получил в приданое к жене не только квартиру, но и прописанную там тещу. Теща была женщиной в полном расцвете сил, а потому вытребовала отдельную комнату, переселив молодых в проходной зал, куда часто любила наведываться в любое время дня и ночи. Она пила чай, разгадывала кроссворды, лупила комаров по стенкам, гладила белье в два часа ночи… В целом, наслаждалась жизнью.
Юрка при этом изнывал от невозможности побыть вместе с законной супругой. В первые полгода после свадьбы он старательно звал тещу мамой, изучал ее привычки и старался угодить во всем. Потом, потеряв самообладание, начал делать ответные выпады в ее сторону. Жизнь в квартире стала походить на морской бой. Юрка жену любил и уходить не собирался. Теща любила жизнь и тоже уходить не собиралась. Жена взирала на ситуацию с завидным хладнокровием; в зависимости от ситуации она выступала то на стороне мужа (если ей хотелось спать), то на стороне матери (если была не прочь посмотреть очередное мыло по телевизору). Нет, Юрка в качестве кандидата мне не подходил. К тому же от такой жизни он устроился на север и стал работать вахтой: месяц дома – два на работе. Говорил, что такая жизнь его больше устраивает.
Следующей
