сделал сам.
Она была странной формы, но красиво раскрашена и покрыта лаком, и вылепил ее Винс. Он создал ее с нуля теми же руками, которыми обычно держал клюшку или бил противника в нос.
Без спросу и раздумий я вытащила камеру. Я успела только настроить пару параметров для слабого освещения, а потом сняла его.
Он усмехнулся.
– Ладно, не то я имел в виду, но, думаю, лучше так, чем ничего.
– Извини, – сказала я, опустив взгляд на камеру в руках.
Почему я вдруг почувствовала смущение, словно увидела его полностью обнаженным или застигнутым врасплох?
Может, потому, что этот маленький творческий уголок показался мне самой уязвимой частью его натуры, а я вдруг с разбегу в него вторглась.
– Все нормально, – сказал Винс. – Думаю, мне нужно привыкнуть к этому… – Он взмахнул рукой. – Суровому испытанию. К снимкам и видео в самые неожиданные моменты.
Я улыбнулась в ответ.
– Надо было тебя предупредить. Просто я… – Я замолчала, поджав губы, а потом показала на кружку у него в руке. – Ты сам ее вылепил?
Он даже взгляда не опустил.
– Да.
– Красиво.
Я произнесла эти слова прежде, чем успела передумать, и Винс удивленно приподнял бровь.
Вот. Вот почему я предпочитала, чтобы меня считали стервой. Просто слегка проявив мягкость, я оказалась в уязвимом положении, и теперь Винс смотрел на меня так, словно я была его добычей, а не оппонентом.
Я повесила камеру на шею, хмыкнув и оторвав взгляд от Винса, чтобы оглядеться.
– Короче, думаю, просто… занимайся привычными делами. Я буду задавать вопросы, если они у меня появятся, и делать много снимков и видео. Когда я получше узнаю твое расписание, то мне бы хотелось взять у тебя парочку интервью и, возможно, какой-нибудь милый контент для подкаста. Если ты не захочешь что-то показывать на камеру, обязательно заранее меня предупреди.
– Значит, я могу попросить кое о чем вне записи? – спросил он, и я не могла не заметить похотливую улыбку, дополнившую это заявление.
Я проигнорировала Винса, осторожно положив сумочку на край дивана, а потом вытащила необходимые для работы предметы: ручки, блокнот, ноутбук, телефон.
– Во сколько выезжаем?
Винс поставил кружку на кухонный островок и засунул руки в карманы. Это движение выделило ту его часть тела, которую я всячески старалась не замечать, что давалось с невероятным трудом, учитывая тонкую ткань штанов. Если учесть, что ткань натянулась на его массивных бедрах, а задница выглядела такой упругой, что ему даже не нужно было поворачиваться, чтобы я заметила, то чудо, как я до сих пор смотрела ему в глаза.
– Тренировка в десять, так что выдвигаемся примерно в полвосьмого.
– Отлично, – сказала я, сглотнув и взяв блокнот, чтобы сделать несколько заметок о его жилище. –
