простудой, видел врач, Вильям Сноу, к которому обратился за помощью в её лечении вежливый молодой человек из не респектабельного района, подозревая болезнь легких. Сноу видел ее лицо на рисунке из газет, ведь с Таймс не сходили объявления о розыске Сэм.
– Это она? – спросил Джон у врача, дрожащей рукой указывая на ее небольшой оригинальный портрет, нарисованный пару лет назад гостившим у них известным художником.
– Та девушка очень похожа, но не могу сказать Вам абсолютно точно, время и условия не пощадили её, возможно.
– Доктор, спасибо, Вы дали мне надежду.
Мистер Нортон бросился в указанный район, с полицейской облавой и наконец в одной из съёмных комнат ветхого клоповника нашел её, дрожащую, больную, но все же его Саманту. Рядом с ней был мистер Луис, которым занялись суровый сыщик с помощниками, Джону была важна только дочь.
– Отец, ты ли это?
Девушка протянула к нему свои худые руки и Джон, накинув на нее свой пиджак, вынес на руках прочь из этого проклятого места.
Даже после выздоровления, Саманте и Джону не давали спокойной жизни, вереницы следователей, газетчиков, сочувствующих потянулись к ним и поняв, что ее и не будет, что его обесчещенная дочка и он сам теперь привязаны к бесконечным вопросам, изоляции, ведь перед Самантой закрылись все двери в один миг и, будучи в одном шаге от самоубийства, она не покидала свою комнату в поместье, медленно угасая от тоски, мистер Нортон принял единственно возможное решение, это уехать навсегда из Англии. Выбор пал на Индию, куда, распродав свое нажитое предыдущими поколениями имущество, собрав необходимые рекомендательные письма, которые были крайне необходимы, чтобы заручиться доверием английских властей, простившись с арендаторами и друзьями, которые оставались преданными ему и понимающе поддерживали, они и отправились, чтобы начать новую жизнь, туда, где ничего не будет напоминать им о прошлом.
Глава 3. Это судьба
Худой индиец стоял в молчании на ковре ручной работы в кабинете и смотрел стальным взглядом, казалось в пустоту. Тёмно-синий тюрбан, в цвет куртка и брюки, одежда выдавала в нем сикха. Рука этого крепкого воина привычно для него вылежала на эфесе резной сабли, он был готов ко всему, тем более к самопожертвованию ради цели. Эмилия в голубом платье плакала, она была в отчаянии, никто не желал оказывать помощь индийцам, в городе было очень опасно даже шепотом спрашивать об этом. Бомбейская крепость надёжно охраняла от повстанцев снаружи и не допускала проникновение вредоносных бунтовщиков внутрь.
– Что мне делать, его же убьют! Я ничего не могу сделать, разве что прийти в городское управление, где содержатся обречённые на казнь голой и отвлечь внимание стражников, пока вы его вытащите, может быть взорвать стену, ну даже если меня поймают, не убьют вдову полковника.
Вымолвила она, присев на кресло в кабинете.
