меня:
– Да откуда мне помнить, ты у меня постоянно что-то спрашиваешь!
– То есть ты меня даже не слушаешь?
– А надо? Что ты можешь умное сказать?
Я развернулся и ушел. Спорить смысла не было.
Крещение свое я помнил прекрасно. Как-то отец Игорь спросил, почему я не ношу крестик. Может, одноклассников стесняюсь или потерять боюсь? А я честно ответил, что, кажется, некрещеный… Мы общались уже несколько месяцев, но впервые обратили на это внимание.
– Прости Господи. – Он перекрестился. – Ты чего раньше не сказал? Да и я молодец – думал, ты крещеный, как крестят младенцев. А потом дети об этом даже не знают.
– А что делать? Это же грех?
– Глупым быть грех, – как отрезал отец Игорь, – а это не про тебя. Спроси у родителей. Да, знаю, сложно у тебя с ними. Но родительское дозволение важно, мы не в Советском Союзе живем. И приходи в субботу.
– А вы… – У меня перехватило горло. Я поднял взгляд на бородатого старца у окна – преподобного Сергия Радонежского. – А вы станете моим крестным отцом?
Отец Игорь внимательно посмотрел на меня.
– Чувствую, пожалею я об этом, но да – стану.
Мне стало неловко.
– Вас, наверное, часто просят?
Отец Игорь усмехнулся и тут же ответил:
– Да нет, ты первый. Удивительно. Хотя должны бы… по разговорам пастырей, для священника это обычное дело. Я уж думал, что со мной не так, недостоин, может быть? А тут ты. Так что будешь первым и единственным моим крестником.
Мы помолчали. Потом я задал важный для себя вопрос:
– А голоса. пропадут? Тени исчезнут? Может, они и приходили потому, что я некрещеный?
– Нет, Кир, все намного сложнее. Твой дар – именно дар, а не проклятье. Он не исчезнет. Научись пользоваться своим Словом. Гони их – и да воздастся тебе сторицей. И не забудь спросить родителей, хорошо?
Ну я и спросил, за ужином в тот же день:
– Пап, мам, я хочу креститься. Можно?
Отец оторвал взгляд от газеты.
– А ты разве нет? Ты же в церковь ходишь. Ну, крестись. От нас что надо?
– Да ничего. Просто устное согласие.
Честно, я ждал, что он будет возмущаться, спорить.
– А, ладно. Это все?
Это было все.
Кир, а раньше ты не догадывался, что он тебя даже не слышал и не вникал? Не смутило, что, кажется, для него «ходить в церковь» и «быть крещеным» – равносильные понятия? Ну да, я.
– Рельса, я вхожу?
Брат толкнул дверь и уселся на свою кровать.
– Славка, – я кинул в него подушку, – не надо звать меня Рельсой. Нифига не смешно.
– Тебе нет, а мне – да. – И он заржал. Славка находился в том дурацком возрасте, когда любят пошутить на сортирно-словесные темы. Десять лет, что с него взять.
– Иди уроки учи, Адвокат, – буркнул я.
– Легко! – Он чуть
