но никто не гарантировал, что она не шпионила за мной.
– Да, – гремя ключами, подтвердил Дик.
– Как мой отец мог выдать меня замуж за еретика?
– Когда ты подписывала договор с королем Карлом, культ Всевидящего Ока был только ересью. Сейчас он поглощает все больше стран. Жрец теряет силу, и его это злит. Он угрожал твоему отцу, что в случае союза с Франкией Альбион впадет в его немилость.
– И это не остановило отца?
– Жрец далеко, – пожал плечами Дик. – А Франкия близко. Кстати, – понизил он голос, – сегодня во время праздника ты будешь свободна, а стражи только у дверей, поэтому надо улизнуть через террасу и выйти в сад. Там, около фонтана, тебя будут ждать.
Я кивнула. Дик ободряюще подмигнул мне. В этот момент очередной ключ вошел в отверстие замка.
– Кажется, этот. Ну-ка, посмотрим, что за подарок вам приготовил ваш отец, леди Эллен…
С этими словами Дик поднял тяжелую крышку сундука.
Сначала я не поняла, что передо мной. Сундук был доверху наполнен слюдяными темными пластинами, большими и маленькими, они влажно блестели при свете свечей и казались черными.
А потом дошло. И страшное чувство безысходности и обреченности обрушилось на меня, как огромная плита. Еще мгновение назад элегантно сидевшая возле сундука, я неуклюже осела набок. Дрожащей ладонью коснулась осколков обсидиана. Осколков черного зеркала, остатков моих надежд на возвращение в другой мир.
Горло сдавило, я хотела зарыдать, но не могла. В этой удушающей тишине со скрежетом рушились мои воздушные замки: побег, успешный проход сквозь черное зеркало, смех Катьки, крепкие объятья Михаила. Все рассыпалось и исчезало, превращаясь в жалкие осколки.
Хрип, который я смогла выдавить, был беззвучным и жалким.
– Эллен, что с тобой? Что это? Эллен? Нисия, помоги-ка мне.
Дик и Нисия оттащили меня в кресло. И там уже я смогла глухо застонать, пока наконец не разрыдалась. Но все сводило спазмом, как будто тело пыталось удержать боль в себе. Пока Нисия бегала за водой, я схватила Дика за руку и, давясь слезами, объяснила, что все кончено. И пути назад нет.
Он молча пожимал мою руку и целовал ладонь и пальцы. Так нежно, что, если бы я была в спокойном состоянии, я бы сочла это неприличным.
– Эллен, милая, не плачь, я что-нибудь придумаю… Я все равно увезу тебя, слышишь? Я украду тебя…
Я выдернула руку.
– Нет, Дик. Ты только сломаешь себе жизнь. Отец разрушил мои надежды, лишил меня возможности избежать брака. Нам некуда будет бежать. Уходи.
– Но, Эллен…
– Я прошу тебя.
– Эллен!..
Он пытался встряхнуть меня, вразумить, но я оттолкнула его на глазах у Нисии.
– Вон! Мне нужно одеться к празднику. Уходи…
Дик медленно встал, поклонился мне по-военному сухо и вышел.
Зубы стучали о хрустальный бокал, пока я пила воду.
Но
