даже одежда, что была на неё надета, но ужас был таким сильным, что Мари едва ли обратила на это внимание.Мари сидела скованная страхом и шоком. Слёзы лились сами собой. Она смотрела куда-то перед собой, пока тело била дрожь. «Я схожу с ума? Сколько я уже так сижу? Нужно что-то делать. А может наоборот? А что я могу сделать? Я заперта. Мои вещи исчезли. Интересно который час… Боже… Боже, что происходит? Где мама? Где вещи? Что со мной?!»– мысли беспорядочно возникали в голове. Мари никак не могла сосредоточиться на одной. Чувствуя себя сумасшедшей, она подскочила и от бессилия закричала, надрывая голос, зовя маму. Крик перешёл в истеричные, припадочные рыдания.
За дверью послышались шаги и чей-то разговор. Дверная ручка начала дергаться, а потом замерла. Раздался странный треск. Мари притихла и с надеждой подползла к двери, но людей было несколько, они говорили на неизвестном ей языке. Голоса низкие, мужские. Мари зажала рот рукой. Она не понимала, о чем переговариваются пришедшие, но предчувствие у неё было очень скверное. Руки снова задрожали. Разговор затих.
«Кто это? Что им нужно?– Мари подскочила и, держась за голову, заметалась по комнате. – Что же делать?!» – кровь пульсировала в висках.
И тут – окно. Она тихо подошла и выглянула наружу. Никого. Пытаясь посмотреть, как можно осуществить побег, Мари боязливо и часто поглядывала на дверь, треск усиливался, но дверная ручка больше не дёргалась. Там, где раньше стояла кровать лежал плед. В голове мелькнула странная, неуместная усмешка: «Мама купила новый, а мне так понравился, что я у неё умыкнула…». Мари кое-как завернулась в ткань и решилась на побег. Села на подоконник. Путаясь в своём «одеянии», она развернулась лицом в комнату и, упираясь руками, спустила ноги на верхнюю часть механизма гаражной двери, которая находилась под её окном. Далось это не просто, ноги были ватными, руки подрагивали. Последний раз кинув взгляд на дверь, Мари ахнула, ей почудилось, будто от ручки и замка исходит свечение. Спрыгнув и неуклюже перекатившись через себя, Мари застонала от боли, кожа на локте содралась. Почти бесшумно, она подошла к входной двери и отворила её. «Нет, сама далеко я не убегу, надо взять байк…»– рискуя, она прокралась в дом, желая попасть в гараж.
Пройдя по коридору, она вошла внутрь гаража. Тихо стащила и надела отцовский рабочий комбинезон вместо неудобного пледа. Её мотоцикла не было. Но стоял другой – отца. Мари радостно потянулась к ящику, как вдруг поняла – в гаражной ключнице пусто. Ключи отца, скорее всего, висели в коридоре в коридоре. Она снова тихо вышла. Шума из её комнаты не было слышно. Когда Мари дошла до крючков с ключами, её заметили стоящие на лестнице мужчины.
– A tulo enye! – закричал один из них.
Мари завопила в ужасе. Схватив ключ, она побежала в гараж, путаясь в длинных штанах комбинезона. С силой захлопнула дверь, на ходу нажимая кнопку маленького пульта, открыла ворота и тут же запрыгнула на мотоцикл. Судорожно пытаясь его завести.
– Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! –
