Фалько ахает, её лицо бледнеет до ужаса. Она издаёт тот же придушенный звук, что и я, когда её сын чуть не задушил меня.
Дамиано резко вскакивает на ноги и, схватив мать за плечи, приседает рядом с её креслом.
Его голос неожиданно мягок, когда он говорит:
– Дыши, мама.
Её дыхание ускоряется, и становится понятно, что у неё начинается паническая атака.
Чёрт.
– Простите, – говорю я, чувствуя себя ужасно из-за того, что не промолчала. Я не хотела, чтобы у синьоры Фалько случилась паническая атака.
– Все вон! – кричит Дамиано. – Все!
Я вскакиваю с места и мгновенно выбегаю в коридор. Пока я спешу прочь, я слышу, как Дамиано ласково шепчет:
– Всё в порядке, мама. Я здесь. Ты в безопасности. Он больше не сможет тебя тронуть.
Синьора Аккарди кладёт руку мне на плечо, её взгляд полон беспокойства:
– С тобой всё в порядке?
Карло бросает коротко:
– Не сейчас, мама. Габриэлла, тебе лучше пойти в свою комнату.
Кивнув, я поспешно ухожу, и осознание того, что я стала причиной панической атаки у матери Дамиано, падает в мой желудок, словно камень.
Он убьёт меня.
Закрыв за собой дверь спальни, я обхватываю себя руками и качаю головой.
Dio. Что же я наделала?
Чувствуя себя как загнанное животное, которого вот-вот зарежут, я начинаю ходить туда-сюда по комнате.
Мне не стоило ничего говорить.
С каждой минутой кажется, что стены сжимаются вокруг меня.
Напряжение нарастает, и одна за другой начинают всплывать травматичные воспоминания.
Все те моменты, когда мать била меня.
Бесчисленные дни, когда меня запирали в комнате.
Бесконечный голод.
День, когда отец сбросил меня с балкона. Он пытался убить меня только один раз, потому что вскоре после этого привёл домой Стефано и объявил о нашей помолвке.
Мои руки опускаются, и я смотрю в пустоту, пока воспоминания сменяют друг друга в моём сознании.
К тому времени, когда дверь моей спальни с грохотом распахивается, я уже вся дрожу, а дыхание рвётся из груди быстрыми, неровными рывками.
Что не убивает, делает меня сильнее.
Я ожидаю, что Дамиано вытащит пистолет и застрелит меня, но вместо этого он стремительно идёт ко мне.
Несмотря на то что я напугана до чёртиков, я не двигаюсь с места.
Когда его пальцы снова сжимаются на моём горле и он прижимает меня к стене, из меня вырывается тихий писк. Я хватаюсь за его запястье левой рукой, а правой с силой ударяю по его слишком твёрдой груди.
На мгновение его глаза буквально прожигают меня.
Как ни странно, я замечаю, что его хватка на моём горле не такая сильная, как прежде.
Его ярость накрывает меня, словно волна, давящая со всех сторон, и я с трудом глотаю, когда
