Белой завистью, конечно, но иногда эта зависть серела, а местами приобретала совсем темный оттенок.
Валентин был новеньким в этой компании, сыпал китайскими словечками вперемешку с английским, остроумно шутил и не боялся юношеского стеба, мог легко посмеяться над собой. Альфе сразу это понравилась, она сама пересела на кожаный диван поближе к нему и передала в его руки открытый «Ред Булл», отпив вначале и оставив на металлическом краешке след своей розовой помады. Он улыбнулся, заметив яркий отпечаток губ, и демонстративно лизнул его, потом перекинул содержимое прямо в рот, осушив банку тремя огромными глотками. Они переглядывались весь вечер, затем перебросились парой слов на китайском, который девушка учила по настоянию отца, и в конце вечеринки даже станцевали под медленный ритм. Возвращаясь домой, они поведали друг другу всю свою короткую жизнь, целовались в засос на пустынном перекрестке, громко распевали попсу и, дойдя до места, откуда отец должен был забрать Альфу домой – небольшого фонтана со скульптурами загадочных животных, забили друг другу свои номера в мобильный. Машина отца темно-синий «Рено» фарами высветила две тоненькие фигурки, Валентин не без иронии пожал Альфе руку на прощание, и оба засмеялись.
Лето, как обычно, сдалось на милость осени, а та, в свою очередь, зиме. И все эти три времени года имели свой неповторимый цвет, цвет его губ – насыщенно-малиновый. Все остальные краски отступили на задний план – оранжево-зеленые летние лужайки, желто-коричневые осенние листья и бело-серые зимние дни. Первые студенческие семестры и сессии служили краткими разлуками для обоих. Два различных вуза, две разных дороги, несхожие пары и конспекты, совместные вечера и выходные, дискотеки и молодежные тусовки, одна кровать в квартире у Валентина и один на двоих долгий и сладкий поцелуй.
Весь март юноша провел у отца на работе, тот якобы попросил о помощи, вероятно, поэтому они встретились только раз, все остальное – это короткие сообщения в сети. Альфа пыталась выяснить по телефону, что произошло, но Валентин написал, что очень загружен и при встрече все объяснит.
В эту апрельскую ночь она настойчиво набирала его номер, но слышала только безразличный голос автомата: «Абонент вне зоны доступа». Альфа уже закрыла глаза, когда появился сигнал мобильного о принятом сообщении. Она с неохотой протянула руку к ночному столику и дотронулась до холодного металлического чехла своего сотового, открыв один глаз, она прочитала: «Эльфик, прости. У наших отношений нет будущего. Ты очень классная девчонка, но я понял, что люблю свою бывшую девушку, и она вернулась ко мне. Будет нечестно, если я тебе это не скажу. Прости еще раз».
Альфа решила вначале, что это ужасный сон и нужно скорее проснуться. Она встала, попала левой ногой в правую тапку и, не нащупав вторую, пошла, прихрамывая, к выключателю, громко щелкнула им, чтобы еще раз проверить, не сон ли это. Свет вспыхнул, как всегда, сразу, заполнив собой все углы просторной и с любовью обставленной
