прямо в день поступления сырья списываются, с разницей в десять минут? – полюбопытствовала малолетняя нейросеть, «доев» бухгалтерию. – Вы разгрузить-то хоть успеваете?
– Иии! – вжалась в стул бухгалтер и заревела белугой. – Ой не губ-и-и-и, это этот черт винова-а-ат! – начала колотить прижатого крепкой рукой дяди Пети к стулу директора кулачками по спине.
– Успокойтесь, гражданка! – лязгнул металлом в голосе дядя Витя.
Помогло.
– Где здесь, Сережа? – подсел он ближе ко мне.
БХССник, как «шарящий», подсел с другой стороны. Объяснил.
– Да как так?! – с неподдельной обидой воскликнул щелоковский засланец. – Вы что здесь, в две смены инвалидов пахать заставляете?!
– Я заставляю?! – заорал загнанный в угол директор. – Да они мне руки целовать готовы – кто им еще по «десятке» за смену даст?!
– Атлант расправил плечи! – умилился я. – Но ситуация прямо грустная, – вздохнул. – Девчонок жалко – в самом деле, либо панталоны по ночам подпольно строчить, либо в притон или порноателье.
На лице падшего директора мелькнула надежда.
– Но закон есть закон, – улыбнулся я ему. – Дядь Вить, на сколько тут наши уважаемые цеховики наворотили, если в годах?
– Да тут расстрел светит! – не подвел он и уточнил. – Вам, Викентий Петрович. А женщин у нас не расстреливают, поэтому вы сядете лет на двадцать, – ткнул он пальцем в ехидно косящуюся на подельника бухгалтершу.
– Ой не гу-у-у-би, – снова включила она «сирену».
– Тишина! – попробовал поддержать дисциплину сам.
Помогло.
– Товарищи, за сотрудничество у нас ведь положено снисхождение? – запросил подтверждения у старших товарищей.
– Положено, – важно кивнул Андрей Викторович.
– Гражданин Викентий, мы сейчас «хлопнем» кое-кого, и, по идее, после этого нам нужно возвращаться в Москву. В этом случае вы отправитесь с нами, вместе со всеми местными кадрами, которые вас прикрывали. Подпольное производство вы развернули особо циничное, эксплуатируюшее инвалидов. Да вас если государство не расстреляет, народ митинговать пойдет от такой несправедливости. Но! – хлопнул рукой по столу, заранее остановив набравшую воздуха в грудь бухгалтершу. – Но если вместо Москвы мы поедем, например, в следующий «глухонемой» подпольный цех, персонально про вас и вас, – распространил мотивацию и на счетовода. – В средствах массовой информации ничего не расскажут. Скажем, расстрел для вас заменится на «пятнашечку» с возможностью руководить производством, например, верхонок – зэки же не хуже шить умеют, уверен, вы и там развернетесь и наладите образцово-показательное производство. Получится – отсидите десять и по УДО на волю, – пообещал директору. А вам, – бухгалтерше. – Могу предложить десять с УДО через восемь, если будете стремиться к исправлению.
– Ой, не гу-у-уби… – тихо, словно по инерции завела бухгалтер.
– Две
