лица просто обязаны ездить на изделиях отечественного автопрома, иначе становится странно – почему царевы люди на импорте гоняют, а народу нельзя? – хохотнул. – Так он в свою «Волгу» один хрен движок немецкий запихал и салон «прокачал» – кожа с красным деревом и инкрустированный драгоценными камнями набалдашник на рукоятке переключения скоростей.
– Сибарит, – осуждающе вздохнула Вилка.
– Колхозник в хреновом смысле, – поправил я. – Это когда из «грязи в князи» по пути потеряв часть самоконтроля. Он же важная обезьяна, так почему никто об этом не знает? Непорядок! Ох и пойдет скоро ржака на тему миллионеров-кооператоров. Я уже анекдоты и некоторые ловушки народу на потеху приготовил.
– Например? – захотела она подробностей.
– Например в телевизор придет специально подпущенный товарищ, которого мы оденем в пиджак удивительного малинового цвета. Размер понтов имаджинируешь?
– Имаджинирую! – заржала Вилка. – А анекдоты?
– Один кооператор хвастается другому: «Вчера крутой подарок жене на день рождения купил – яйца Фаберже, причем сразу оба».
Заметив у станции метро сидящую за укрытым тентом прилавком с пирожками знакомую фигуру, прервал смех девушки просьбой:
– Давай с той дамой поговорим.
– Знаешь ее? – послушно замедляясь и поворачивая, спросила она.
– Мария Ивановна, моя бывшая учительница русского и литературы, – кивнул я. – Уволена из-за любви к повести покойного Солженицына.
– Всем не поможешь, Сережа, – выдала дельный совет Вилка.
– Всем и не пытаюсь, – отмахнулся я. – Но конкретно здесь возможность есть, и я ей воспользуюсь.
Покинули автомобиль, укрылись зонтиками и подошли.
– Здравствуйте, Мария Ивановна! – поздоровался я с пожилой бывшей учительницей, слепо глядящей куда-то внутрь себя.
Прямо жалко – словно постарела лет на двадцать. Но это нет – просто в платочке и с шалью на плечах все старше выглядят.
– Ой! – в глазах мелькнуло узнавание, морщинки на улыбнувшемся лице немного разгладились. – Здравствуй, Сереженька! Как вырос-то!
– Почти сто семьдесят сантиметров, – похвастался я. – А у вас как дела?
– Да я что, я не жалуюсь, – отвела она взгляд. – Вот, работу нашла, к пенсии прибавка, внукам на подарки хватает.
Горло неприятно запершило, и это – не от простуды.
– А это у вас кооператив? – спросил я.
– Кооператив, – подтвердила она.
– Мария Ивановна, врать нехорошо, – мягко заметил я. – Вы же нас этому сами учили.
Шмыгнув носом, она подняла на меня начавшие увлажняться глаза:
– Честная я, Сережа! И врать не умею, и обсчитывать не умею! Каждый раз недостача, из получки высчитывают! – достав из кармана платочек, промокнула глаза. – Ну и ладно – мне и полтинника
