жевательной резинкой, лакричными палочками, леденцами, солодовыми шариками в шоколаде, сливочной помадкой, разноцветным зефиром, арахисовым маслом, ирисками, карамелью и шоколадом. Я будто оказалась в сладком сне – мне хотелось потрогать и попробовать абсолютно все.
Шимми взял белое полотенце и протер прилавок, который и без того сиял.
– Что будешь?
Я указала на развесное мороженое в прозрачной витрине.
– Какие у вас вкусы? – Глупый вопрос, на каждом контейнере была четкая этикетка.
– С шоколадом, с орехом пекан, с ванилью, с вишней и ванилью и с земляникой. Я больше всего люблю вишню с ванилью.
Я кивнула на вишню с ванилью, и он вонзил металлическую ложку в сливочное лакомство.
– Я только один шарик беру! – попыталась я остановить его жестом, но Шимми не обратил внимания и добавил мне второй шарик.
В магазине мы были одни. У прилавка стояли три высоких серебристых табурета, но я к ним не пошла. У окна я увидела музыкальный автомат с блестящей металлической отделкой, пластиковыми трубами и яркими лампочками. За всю свою жизнь я очень редко общалась с белыми, особенно с белыми ровесниками. Были две сестры, с которыми я играла по субботам, пока Инес убирала у них в доме, но это и все. Тетя Мари страшно разозлится, если узнает, как глупо я себя веду. Я уже думала, что надо взять мороженое навынос, но тут Шимми прервал мои мысли.
– Ну как? – нетерпеливо поинтересовался он.
Я поднесла ложку к губам и дала мороженому растаять у меня на языке.
– Вкусно.
– Просто вкусно? – Он полез в витрину и положил мороженого и себе.
– А платить тебе за это нужно?
– Нет, это один из плюсов работы в этом магазине. – Он зачерпнул ложкой мороженое и поднес к губам. Часть осталась у него на верхней губе.
– Тебе салфетка нужна, – сказала я.
Он ухмыльнулся.
– Можешь сесть.
– Мне и так хорошо.
– Руби, расслабься, это практически мой собственный магазин. – Он махнул рукой на табурет.
– Ты уверен? – Я осмотрелась; мне очень непривычно было в местах, принадлежащих белым.
– Мистер Гринуолд хороший человек.
Я поколебалась, но все же залезла на табурет. Шимми наклонился ко мне через прилавок, и мы соприкоснулись серебристыми креманками.
– Твое здоровье! – сказал он, отправляя себе в рот большой кусок мороженого, так что на верхней губе осталось что‐то вроде усов.
Колокольчик на двери снова звякнул, и в магазин вошла бледная дама в красной фетровой шляпе. Ее темные глаза натолкнулись на меня, и она вздернула тонкий нос, будто учуяла внезапно скисшее молоко.
Шимми выпрямился.
– Добрый день, миссис Леви, чего изволите?
Они долго молчали; я не знала, уйти мне или достаточно
