приднепровских областей в течение зимы рубили лодки-однодеревки; весной, во время разлития вод, сплавляли их в Днепр к Киеву; здесь торговцы покупали эти лодки, оснащивали их и снаряжали караваны. Из Константина Багрянородного мы знаем, с какими усилиями эти караваны проходили сквозь Днепровские пороги; но замечательно, что об их обратном плавании мы ничего не знаем. Рождается вопрос: каким образом они проходили против течения? Замечательно, что скандинавские саги, столь много рассказывающие о народах норманнов, совершенно молчат об их плавании по Днепру и его порогам. Точно так же молчат о том и западные летописцы. Адам Бременский замечает, что путь из Швеции в Византию по русской земле был мало посещаем, по причине варварских народов, и что ему предпочитали плавание по Средиземному морю. Мы знаем, что варяги или норманны приходили в Киев, но приходили в качестве гостей или наемных дружинников. Есть примеры их путешествия из Киева в Константинополь, но только с позволения киевского князя. Известно, что Владимир Святой, утвердясь в Киеве, сам отправил часть излишней варяжской дружины в Византию, и, конечно, на русских же лодках. Замечательно, что это был первый случай отправления варягов в Грецию из Руси; о более раннем не говорят никакие источники. О том, чтобы варяги могли пробиваться силой сквозь всю русскую землю, не может быть и речи. Сами руссы, по замечанию Константина Багрянородного, могли предпринимать плавание в Черное море только в то время, когда были в мире с печенегами14.
Оба известия о великом водном пути, Константина Багрянородного и нашей летописи, относятся к той эпохе, когда Северная и Южная Русь объединились под владычеством одного княжеского рода и, следовательно, плавание судов под покровительством князей могло довольно свободно совершаться от Ладожского озера до нижнего течения Днепра. Кратчайший путь из Балтийского моря в Черное по Западной Двине стоял на втором плане вследствие того значения, которое приобрел Новгород как торговый и отчасти политический центр.
Итак, повторяем, великий водный или греческий путь сделался довольно торною дорогой собственно со времени русских князей и в связи с их господством, а не прежде их водворения вдоль всей этой полосы. Почти то же мы должны сказать о связях между русью и варягами-норманнами. (Под этим именем разумеем обитателей Скандинавии, Датских островов и южного Балтийского поморья.) Многие факты из X и XI вв. убеждают нас, что связи эти действительно существовали. Мы видим наемные варяжские дружины в войсках русских князей и даже варяжский гарнизон в Новгороде. Видим иногда, брачные и вообще родственные отношения игоревцев с норманнскими конунгами. При дворе русских князей встречаются норманнские принцы и знатные люди; варяжские купцы или гости были нередки, особенно в Новгороде; в случаях нужды русские князья посылают нанимать варягов, а иногда сами ищут убежища у их конунгов. Одним словом, мы видим иногда довольно деятельные сношения. Но что же
