25 веков!»
В лучах заходящего солнца дача Стамболи возникает как мираж над Суворинскими камнями. Как Мангуп – высится здание «Ой Петри» для турок. Гуляют по опавшей листве изящные женщины, курящиеся «герцеговиной флор». Под вывеской кафе «Бермуды» у переезда торгуют семечками традиционные тсс-старушки и стерегут разграфленный асфальт автостоянки новые-старички с визитными карточками на груди. Вас обслуживает человек из прошлого: инициалы, образование, образец подписи.
Новый вид труда и заработка (каждой поковке свой инструмент).
Ты письма мои не храни, прочтешь и сожги. Конверты тоже.
Настоящая демократия – это эра изустных преданий и передач из рук в руки.
Феодосия, апрель
Уже неделю почти десять градусов тепла. Народ проснулся от зимней спячки, снял шапки и вывалил на улицу. У всех есть время, все прогуливаются. Женщины вызывающе в капроне. Из кафе «Ассоль» вышла девчонка-переплетчица из типографии, о которой я до сих пор не знаю, все-таки мальчишка она или нет, несет пирожок, нюхает. Павлову плохо после вчерашнего, он сидит в своем кафе средневекового вида. Остапенко вяло плямкает клавишами личную абверстраничку. Во всех прохожих чудятся знакомые: если блондинка в красной курточке, то Анечка, если волосатик выцветший в джинсовой, то Сережа. Если в пальто до пят и с рюкзачком, то Оля. А тебя нигде здесь нет, потому что я не видел тебя в зимней одежде. Деревья и женщины – голые. Деревья без листвы, женщины в капроне. Все остальное – Великий город и море. Все идут, стоят, фланируют и прогуливаются по набережной. Заглядывают через чугунные решетки на море, глазея на воду, на уточек. Оцепеневшие чайки, одурев от тепла, сидят смирно. А за спинами зрителей воды, великий город, великой истории и судьбы, на картинах здешних художников еще больше города и его жизни, ветра и солнца закатов среди небес над землей обетованной. На кораблях, судах и морских трамвайчиках зажигают огни, подул теплый вечерний бриз. Деревья шуршат тысячами своих молодых листочков в зонтичных кронах. Все идут домой с непокрытыми головами. Дома в окна дует ровный южный ветер, на диване на животе спит кошка Клепа – кактус с лапками. Озабоченная мухой жизнь, как кот, лежит на брюхе…
Любовь и голуби
Лето, море, юг. Копия древнего рая.
Я сижу на лавочке в Севастопольском полисадничке возле супермаркета и думаю о временах, Богом назначенных народам. Поодаль в тени боярышника гуляют два голубя, один черненький покрупнее, другой рябенький, помельче. Мальчик и девочка, – думаю я себе. Здесь происходит маленькое чудо – черненький своей подруге поправляет перышки на шейке. Я начинаю думать свое человеческое – он-то за ней ухаживает, а она? А она, тем временем, его в шейку целует и перышки поправляет.
И все это очень нежно у них так получается, что во мне тут же прекращается вся война дуализма и лень отлетает… «времена» останавливаются… И мир входит в меня и распространяется
