его встретила его давняя печаль, которая накатывала волнами, то отпуская надолго, то быстро возвращаясь. У людей принято это называть «кризисом среднего возраста». Николай оказался не исключением – его в очередной раз окатила волна агрессивной самокритики и самобичевания, соединившись при этом с другими токсичными состояниями. Накатило, да так люто и мощно, что у Ника пропал аппетит, сон стал тревожным и таким редким, что он просто перестал чувствовать себя человеком.
Собственная никчемность и бесполезность почти прожитой жизни, отсутствие позитивных, возвышенных целей, бытовые неурядицы и неустроенность – всё сложилось в один пазл и вывалилось из того мешка, о котором было сказано ранее. Ему казалось, что всё, что связывало его с жизнью ушло, позабыв попрощаться. Жизнь прошедшая, представлялась ему миражом, странным кинофильмом, который подошёл к концу. Ник стал вместилищем боли, большой боли, больше его самого, такой всепоглощающей, что всё, на что он смотрел и о чем думал, виделось только через линзу этой боли. Она охватывала все части его тела, без остатка, целиком. Николай был подавлен и не понимал, что с ним происходит, но в его темном подвале подсознания вдруг замигала яркая лампочка, и всплыл текст – «НЕ СДАВАТЬСЯ». После встречи с дочерью, которую он провел в таком «великолепном» состоянии его начала трясти странная, давящая энергия, словно пытаясь его окончательно разрушить. Тело пронизывали тысячи огненных иголок, голову сковал огненный обруч, пульсирующий то сильнее, то слабее.
Мысль о том, что алкоголь сможет помочь, оказалась не просто бредовой, но и ещё более разрушающей – сон пропал совсем, появилась тошнота. Аппетит исчез окончательно и Ник стал по другому видеть реальность – она предстала пред ним в виде смутной, туманной картинки. Николай полностью отдался боли и чувствовал себя не лучше тряпичной куклы, раздавленной и никому не нужной.
День проходил за днем, ни врачи, ни скорая помощь не смогли ему помочь. Состояние становилось все критичней – ему даже говорить было больно. И вдруг та самая лампочка в его подвале подсознания стала мигать все ярче, всё настойчивее, как будто хотела что то сказать. Сквозь боль и немощь Николай стал прислушиваться к сигналу, который шел из его глубин. О, чудо, контакт состоялся; вернее он увидел некий экран и на нём всего два слова – «НАДО ВЫХАЖИВАТЬСЯ». Он не понял, о чём речь, но его внутренний голос оказался настойчивым и внес корректировку – «НАДО ХОДИТЬ!». И Ник вспомнил свою давнюю методу, которую он применял особенно в молодости после бурных вечеринок с обилием алкоголя, в неё входили два способа – вылёживаться и выхаживаться. Подсознание предложило второе.
И как только он расшифровал этот сигнал, он оделся и медленно выбрался на улицу. Несмотря на то, что движения приносили ему боль, он понимал, что это единственно правильное решение. Он двинулся по странному маршруту, решив обойти весь район. И вдруг,
