ушел из жизни много лет назад. Он был лейтенантом, и я немного его знала. Я никогда не думал об этих джентльменах; но оба они принадлежали к геодезическому отделению Военно-морского флота, к которому я сам был прикреплен до того, как вышел на пенсию, – факт, о котором медиум не знал. Олдридж слыл медиумом; он умер в преклонном возрасте девяноста лет.
3 апреля 1908 года у меня был сеанс с «Клэрибелл» на Йорк-стрит, недалеко от Бейкер-стрит,
Лондон. Ее «чтение», как это называется, было не очень ясным. Она была под контролем в начале сеанса; и после некоторых описаний, более или менее правдивых, я передал ей свой пакет из сорока фотографий, на которых было две фотографии Иолы, и отвернулся. После того, как контрольная смотрела на них несколько минут (держа на коленях своего медиума), я услышал, как одна упала на пол. Я оглянулся и увидел, что это был один из портретов моего проводника. Ясновидящая подняла его и подержала в руках, но в тот момент ничего не сказала. В это время контрольная продолжала говорить и дала несколько вольное описание Иолы. Затем она снова попыталась сделать выбор и позвала меня, чтобы я получил тот же портрет, который упал на пол. Я сказал ей, что у нее на коленях была вторая фотография того же духа, и она дала мне две фотографии, обе из которых были родственниками, имеющими то же христианское имя, что и мой проводник, и которые, как считается, похожи на нее. Было еще больше описаний, и она вышла из транса. В своем обычном состоянии она попыталась выбрать фотографии и дала мне снова ту же фотографию Иолы и одного из ранее выбранных родственников, который был похож на нее больше всего. Второй портрет моего гида не был найден.
Итак, что заставило эту карточку упасть с медиума на пол? – на просторных коленях медиума было много места. Заметьте, контроль не осознал значимости этого маленького происшествия и передал ту же самую фотографию позже. Перед тем, как я вышел из дома, медиум сказал: «Условия, окружающие все эти фотографии, перепутаны, так как между ними нет бумаги. Вероятно, дух бросил свой портрет на пол, чтобы отделить его от других». По моему мнению, выбор был сделан таким образом, и он был брошен на пол намеренно; в этом случае явление столь же доказательно, как и фотография, проверяющая миссис Эндикотт.
«Клэрибель» вообще ничего обо мне не знала и не знает до сих пор.
Через миссис Арнольд, упомянутую в моих заметках о фотографических тестах, я получил много записей на планшете. Часть из них – чистый вздор; почти все они личного характера. Некоторые предложения несут внутренние признаки догадок автора; но среди записей наших многочисленных сеансов я нахожу многочисленные свидетельства присутствия Иолы. Миссис Арнольд ничего не знала о моих покойных родственниках; не было никаких возможных способов, чтобы она получила такие знания. Она ничего не знала о моем доме, в который она никогда не входила; тем не менее, записи ссылались на родственников, которые ушли, и намекали на помощь,
