что-то горячее – ребенок описался, и мальчик зашелся плачем еще громче и пронзительней. Разбуженный шумом, завыл малыш Генрих, и Изабелла поспешила к нему, чтобы успокоить.
Выполнив поручение, вернулась Павия.
– Госпожа, позвольте, я оботру и переодену принца. Я принесла чистое белье. – В руках она держала стопку простыней и полотенец.
Алиенора передала сына няне. На ее платье расплывалось темное пятно, моча Вилла просочилась через шерстяную ткань и нижнюю рубашку. Алиенора ощутила холодную липкую влагу на коже пониже сердца и над выступающим животом, и ее пронзило дурное предчувствие.
Павия сняла с ребенка рубашку и вдруг в испуге отшатнулась, прикрывая рукой рот, чтобы сдержать крик.
Алиенора с тревогой перевела взгляд на сына, и сердце ее упало: тело и руки Вилла сплошь покрывала мелкая темно-красная сыпь.
– Нет! – Она затрясла головой. – Нет!
Между полотнищами занавеса показалась голова Марчизы.
– Госпожа? – Потом она увидела Вилла, и вопросительно-озабоченное выражение ее лица сменилось ужасом. – Я привела лекаря, – проронила она и исчезла.
Алиенора взяла сына из рук Павии и перенесла в соседнюю комнату, чтобы его можно было осмотреть при более ярком освещении. Сыпь не походила на пустулы смертоносных оспы или кори, но и утешить лекарь ничем не мог. Зловещие крапины распространялись по нежному телу ребенка молниеносно.
Вернулась Марчиза, с ней пришел магистр Радульф. Его спешно вытащили из постели: одежда в беспорядке, из-под съехавшей набок шапочки выглядывают всклокоченные волосы. На плече лекаря – сумка с целебными снадобьями. Алиенора упрекнула его за промедление и залилась слезами облегчения – присутствие именитого врачевателя дарило надежду.
– Сделай же что-нибудь! – причитала она. – Ради Бога, помоги ему!
Тот взял Вилла на руки и потребовал принести побольше свечей. Вилл истошно кричал и отворачивался от света. Увидев сыпь, магистр Радульф плотно сжал губы.
Алиенора молитвенно сцепила руки:
– Ты ведь сможешь что-нибудь сделать?
Магистр бесстрастно взглянул на нее.
– Что смогу, сделаю, – проговорил он. – Но все в Божьей власти. Не стану врать: положение очень опасное. Нам остается только молиться и полагаться на милосердие Господне.
Всю ночь Алиенора просидела у постели Вилла и в бессильном отчаянии наблюдала, как состояние его ухудшается, несмотря на все старания магистра Радульфа. Лекарь давал больному микстуру, чтобы облегчить боль, однако детский организм не принимал ее и извергал из желудка. Врач отворял кровь, желая остудить жар, – все напрасно. Поначалу ребенок все еще пронзительно скулил, словно кто-то водил смычком по струне, которая вот-вот порвется. Но к утру мальчик умолк, впал в забытье и обмяк на руках у матери, как тряпичная кукла. Крапины сыпи слились в крупные лилово-синие пятна, и кожа стала напоминать лоскутное одеяло.
Алиенора уже без
