аж весь пиздец! Пошёл в билетную кассу и спросил про проходящие поезда на Москву, что, мол, готов в тамбуре уехать из этих гиблых мест! Купил я два билета, не бросать же тут попутчика моего, и через часок уже ехали мы в купе с двумя замечательными тётушками. Решил я обнаглеть и спросил, не осталось ли у них в конце путешествия какой провизии? Тут они безмерно обрадовались, конечно, есть, именно такая, что им уже не съесть, в гости везти неудобно, а выбросить жалко. Попутчик мой, по скромности, отказался, а я с радостью на душе понял, что денёк тот закончился, и принялся трапезничать, слушать рассказы добрых женщин и нахваливать еду.
Через три дня, когда ударили морозы под двадцать, мы со вторым водителем «на верёвочке» эвакуировали мой РАФ в Москву. Путешествие тогда вышло неинтересным и ужасно холодным.
В те годы в НАМИ можно было полюбоваться разными редкими автомобилями. Даже, помнится, «Понтиак Фаер Бёрд» накрытый брезентом стоял, как памятник несбывшимся надеждам. Какой-то очень богатый кавказец пригнал его для проверки. Мастера подшаманили машинку и решили проверить. Кто знал, что трос газа на «полной дыре» заклинит? Так они в гараж через стену и приехали! Решение этого вопроса с клиентом так и осталось для меня тайной, времена были тяжелые, когда я увольнялся оттуда, одно из помещений под изготовление гробов сдавалось… Но рассказ не о том. Пригнал к нам завод ГАЗ одно из редчайших своих произведений – ГАЗ-3105! Симпатичная машинка, я покатался даже на ней чуть-чуть! Решили там, наверху, инжекторный, распределённый впрыск к ней присобачить, а карбюраторы выбросить. Дают нам с Лексеичем задание: высверлить в картере сцепления окна для установки датчиков синхронизации.
Лексеич – это старый хитрый лис! Меня, уже побежавшего было исполнять, одёрнул и спрашивает завлаба:
– Вы нам место сверления на чертеже покажите, а мы уж отсверлим в лучшем виде!
Завлаб, человек и без того занятой, дал задание инженеру, который и придумал нам место сверления.
Залезли мы с Лексеичем под машину, с рисунком на схеме сверились, и стал он сверлить, мне не доверил. Боже, как красиво работал человек, сразу видно, что и металл чувствует, и инструмент! Третьим, наиаккуратнейшим отверстием пробиваем мы картер коробки передач! Потекло масло! Короче, полный пиздец далеко идущим планам начальства! Вызывают нас «на ковёр»! А жопы-то наши чертежом с указаниями инженера прикрыты, не за что нас взъёбывать! Тогда наш завлаб, замечательный человек и руководитель, говорит Ивану Алексеевичу, на меня просто махнув рукой:
– С Коротеевым всё понятно, он молодой ещё, но вы старейший слесарь и на месте не разобрались с ситуацией.
На что Лексеич ему ответил:
– Андрей Семёнович, я действительно уже старый человек и сквозь алюминий очень плохо вижу!
Стало начальству ясно, что такого матёрого слесаря ебать – только хуй тупить!
