мурло исчезло.
Предварительная импровизация, необходимая для перехода к вечернему перформансу – то есть к преодолению барьеров между актером и зрителем, – продолжилась. Но как-то вяло. Артисты ТЛИНа перестали ходить задом наперед, часть из них подступила к разломившемуся театральному полу. Глотнув подпольной сырости и осмотрев двух сидящих внизу с закрытыми глазами товарищей по цеху, а также улегшегося на живот Запеканкина, актеры нехотя продолжили импровизацию:
– Говорят, в Москве овраг
Всех раззяв глотает, враг!
– И бомжей в щелях прессует,
Растирая души в прах!
– Не жалеет даже птиц,
Их потомства, их яиц…
– А посетив один дворец,
А петухом запел скворец!
– Причем бурдастый тот петух
Ионе был первейший друг!
– Запеканкин, Запеканкин,
Глянуть бы на твой изнанкин!
– Что за байки, что за бред?
Вы актеры или нет?
– Мы актеры, мы вахтеры,
Костюмеры, гвоздодеры,
Петушары, пердуны!
– Дятлы, цапли, каплуны!..
– Я придумал, все, ура!
Всем в расселину пора!
– Не в расселине, а здесь,
Будем спать, глотая взвесь…
– Спим, спим, спим.
– Спам, спам, спам.
– Бим. Бом.
– Бам…
Убаюканные собственной импровизацией, актеры прямо на сцене, которая была им все-таки родней, чем грязноватый толстодуховский променуар, стали засыпать. Лица спящих заметно побелели, потом стали как белый с зеленцою гипс, веки схлопнулись, подбородки косо обвисли.
Захрапел тучный Чадов, засвистел носоглоткой, как будто туда вставили две крохотные дудочки, Митя Жоделет, ляснул себя по шее и звучно зевнул суфлер Булкин, даже инженю Суходольская, распрямив под щечкой крохотную ладошку, сладко выдохнула: «Ах!»
Один скворец не поддался всеобщему засору мозгов. Скрыто негодуя, он сперва тихо, а потом все громче стал покрикивать, стал будить гипсоголовое царство:
– Вставать пор-ра! Давно пор-ра! На траве дрова! На двор-ре – война!
Недовольные досрочным пробуждением, отряхивая мелкие частицы реквизита, резко сверкнувшие в пламени только сейчас зажженных ламп, морщась и припоминая сонную расселину, актеры начали подниматься.
– П… прогон состоялся! Свето-звуко-спектакль «Расселина сна» принят! – заикаясь от счастья, крикнул Иона. – Свято клянусь вам: завтра же мы этот звуковой клип двинем по максимальной таксе!..
Парад иллитератов. Велодриммер и незнакомцы
После предварительного перформанса, увенчанного кратким сном и досрочным пробуждением, скворца взял в оборот Митя Жоделет.
Толстодух к тому времени из театра отбыл, и мозгляковатый Митя, помогавший перформатору носить черную изящную сумочку и заведовавший выходом актеров на сцену, а кроме того, обожавший давать всем встречным-поперечным нелепые имена и прозвища, за что бывал нещадно
