приходилось перемещаться по телу покойной. Хотя, конечно, из уважения к Смерти мародеры старались на само тело не наступать. Один из них уселся на живот покойнице и попытался стащить кольцо с пальца. Но пальцы по-прежнему были опухшими, как сосиски, и кольца словно вросли в них.
Второй смекнул, что простым это обогащение для них не будет и нужно действовать решительно. Он достал из внутреннего кармана нож и оттолкнув подельника, начал пилить палец. На бледной коже усопшей показались черные капли крови. Луна как раз показала еще какое-то время, не то цыганское, не то время сансары, когда покойница вздохнула полной грудью.
– Что-то я перебрал сегодня, – пробормотал один мародер, тот, что стоял на ребре гроба.
Женщина села в гробу, осмотрелась, и, свалив с себя второго и заверещала так, что слышно было даже на Луне.
Остальное происходило в доли секунды. Мародеры в панике начали спешно карабкаться из могилы, мешая друг другу и затягивая обратно. Женщина пыталась встать и хватала обоих за одежду, в результате чего они катились обратно в могилу, наконец одному удалось выбраться, а второй соскользнул на дно гроба. Мисс Маджори, поскользнувшись встала ему на голову и проломила череп. Ощутив свою ногу в чужих мозгах, несчастная завопила еще сильней и стала лезть из могилы с удвоенной силой и скоростью. Ее голова то поднималась над землей, то исчезала в могиле. Дуадж кружился и покатывался от смеха. Когда женщина зашла на четвертую попытку, Сеферу надоело, он галантно подхватил даму под локоток и вытащил на землю. Второй мародер, отползший на четвереньках довольно далеко, в ужасе увидел, как покойница взлетела на воздух и оказалась на земле. Некогда белое платье, испачканное землей, грязное лицо с размазанной кровью, изогнутый как у Горгоны рот, издававший ультразвук – весь этот нечеловеческий ужас, пошатываясь надвигался на бедного пьяницу. Он собрал в кулак все свои силы и рванул вперед. Но чтобы не упустить исчадие ада из виду и хоть как-то уйти от погони, бежал он, повернув голову назад. И на полном ходу вбежал в какое-то надгробие. Сила удара была такова, что даже земля задрожала. Мародер неловко упал и испустил дух. Следом за ним, аплодируя, шел Дуадж. Повелительным жестом он велел вышедшей из тела душе следовать за собой, та безусловно повиновалась.
– Это было ярко придумано, эффектно, круто-круто-круто! Я, правда, хотел побегать с ними по кладбищу, но твой куртуазный выход с помощью даме выше всяких похвал! Не забудь вытащить первого из могилы.
Женщина замолчала, словно ее выключили. Она мгновенье стояла, как вкопанная, а затем взвыла с утроенной силой и понеслась в сторону деревни.
– Вон за ней побегай, – предложил Сефер, но Дуадж брезгливо покачал головой.
– Я за бабами не бегаю, от этого проблемы одни.
– Ну смотри, а то пропустишь такой яркий финал, – предупредил Сефер.
– Поднажмем? – предложил Дуадж и они ветром шмыгнули ко входной двери дома, где вчера вечером Сефер разыгрывал
