откуда было два пути. Налево – домой к Лехе. Направо – домой к нему. К Лехе ехать не хотелось. Там его жена Марина. Женщина крупных габаритов, неулыбчивая, сварливая. Домой не хотелось тоже. Наташа могла все еще его ждать. И если он явится, потащит его к родителям на дачу. А ему настраиваться на эту встречу надо день!
Леха правильно его понял и скомандовал ехать прямо.
– И куда нас приведет эта дорога?
– Увидишь, – загадочно померцал глазами дружище. – Знай, Тёмочка, езжай…
Они проехали дюжину кварталов. Потом друг скомандовал повернуть раз, другой, третий. Артем петлял дворами, уже не раз пожалев, что послушался. Надо было ехать домой. И просто потом не ехать на дачу. Наташа даже дуться бы не стала, только вздохнула. На скандалы она, кажется, была не способна.
Упрекнуть ее было не в чем.
– Приехали! – шлепнул его по плечу Леха.
И, дождавшись, когда он приткнет машину под липой, промокшей от ночного дождя и озябшей от холодного утреннего ветра, полез из машины со словами:
– Вот оно, наше с тобой благодатное место, Тёма. Я его нашел!
Благодатным местом оказалась старенькая, странно выжившая среди шикарных конкурентов, совдеповская столовка – точная копия «стекляшки», что жила прежде через дорогу от их отдела. И пахло там так же – смесью запахов острого гуляша, котлет, оладьев. Правда, кормили вкусно. И даже подавали в разлив и пиво, и водку, и коньяк.
– Тебе нельзя. Ты за рулем. – захихикал Леха, сразу заказав себе сто пятьдесят граммов коньяка. – А я, друже, пожалуй, приму. А ты заказывай, заказывай.
– А что советуешь?
Артем начал листать меню – еще одно отличие от «стекляшки», где меню было писано от руки на листе тетрадном и вставлено в планшет на стене. Он, конечно, был разочарован, что обед у него пройдет всухую, но крайне был рад потянуть время и не являться сразу домой под неусыпное заботливое око своей милой девушки, которую ну совершенно не в чем было упрекнуть.
– Возьми картошку пюре, она на масле, честно. Возьми бифштекс рыбный. Обалдеешь, как вкусно.
Леха потер руки, дождавшись пузатого графинчика с янтарной жидкостью и блюдца с тонкими кружками лимона.
– Рыбный? – усомнился Артем.
– Рыбный, рыбный. Когда в последний раз ел рыбные котлетки, друже? А, даже вспомнить не можешь! Твоя Наталья ими брезгует. А зря! Помнишь, как мастерили с тобой из окунька, а? Объедались же!
Что правда, то правда. Они часто с Лехой, наловив рыбы, привозили ее к Артему, потому что Маринка категорически отказывалась возиться с «селявкой» и портить маникюр. Они чистили рыбку, разделывали, запускали в электрическую мясорубку, подаренную Артему коллективом на тридцатник для каких целей – непонятно. Потом месили рыбный фарш, формовали громадные котлеты, на сковородке умещалось лишь четыре штуки. Роняя слюну, без конца ворочали крупные изделия в масле.
