даже если ты Самый-Пресамый. Украв, ты должен поделиться с теми, кто тебе помог это сделать, или дать им тоже что-то украсть, или продвинуться по службе, или получить по дешевке сколько-нибудь гектаров дорогой земли, или выиграть тендер на строительство чего-нибудь крупного, или возглавить нефтяную компанию, или еще как-то вознаградить услужливого человека. Все это делается негласно, но общество состоит из очень многих людей, и некоторые из них, особенно из тех, кому ничего не досталось, бывают приметливы и любопытны. Кто-то что-то узнает, пронюхает, разболтает, пойдут слухи, утечки в печать и в Интернет. Пока ты у власти, все эти слухи и утечки тебя могут не беспокоить. Но как только ты вспомнишь, что твое пребывание у власти ограничено конституционными сроками, сразу поймешь, что повод для беспокойства все-таки есть. Есть риск, что легитимно сменивший тебя на высшем посту может заинтересоваться и украденным миллиардом, и состояниями тех, кто помог тебе его украсть. Поэтому для начала надо попытаться заткнуть глотку тем, кто слишком много знает, болтает и выносит в Интернет. Есть много способов сделать это, но все они криминальные и, между прочим, чего-то стоят. Если к ним прибегнуть, то у будущих властей появятся дополнительные вопросы. В предвидении этого ты придешь к выводу, что за власть, хочешь не хочешь, а придется держаться. Значит, надо подправить конституцию и следующие выборы провести со стопроцентной гарантией выигрыша. Если выборы настоящие, то стопроцентной гарантии нет ни у кого, а если другие, то тут надо призвать волшебника Ч. Волшебник сделает так, что другие кандидаты, если имеют хоть малейший шанс, будут сняты с гонки в самом начале и заменены подставными, но на всякий случай и подставным разгуляться никак не дадут. Также волшебник Ч. проведет и выборы в наш как бы парламент со стопроцентной гарантией, что он весь будет послушным и лишних вопросов никогда не задаст. Заметим, что выборы честные стоят больших денег. Выборы нечестные требуют еще больших вложений.
Напоминаю, что все это мне объясняет мой друг Акуша.
– Теперь, – говорит он, – смотри, что получается. Выборы прошли с грубыми нарушениями. Они настолько грубы, что люди, большая масса, не выдержали и вышли на улицу с протестом и требованием повторных выборов. Можешь ты это допустить? Если бы не тот миллиард, который ты украл вначале, ты мог бы выйти на улицу, возглавить этот протест, распустить парламент и освежить свою власть, влив в нее новую энергию. В крайнем случае уйти с честью. Но ты уже этого сделать не сможешь, и тебе приходится стать диктатором. Руководителей протеста – в кутузку, остальных – кого задобрить, кого запугать. Для этого нужна полиция, готовая исполнять любые приказы, подкупные следователи, продажные судьи. Их всех надо поощрять, повышать им зарплаты, соблазнять другими льготами, а их честных коллег так или иначе отодвигать от дел, чтобы правосудие ни в каком случае не сумело восторжествовать. В обществе, в определенной среде, недовольство будет расти. Чтобы оно не распространилось в широких массах населения, его надо давить в зародыше. Репрессиями,
