заговаривая об «одном и том же уставе» (между прочим, он был изменен как раз в 1912 году[4]), В. Засулич никакого изменения не предлагает.
Чего же хочет В. Засулич? Она хочет сказать, что партия станет организацией, когда для России кончится гористый путь и начнется ровная дорога. Это весьма почтенная либеральная и веховская мысль: до ровной дороги все-де скверна и зло есть, и партия не партия, и политика не политика. При «ровной дороге» все будет «в порядке», а при «гористом пути» один хаос.
Читали мы эти рассуждения давно у либералов. С точки зрения ненависти либералов к подполью и к «гористому пути» эти рассуждения понятны, естественны, законны. Факты тут извращены (ибо партий-организаций в России было целый ряд при подполье), но мы понимаем, как у либералов ненависть к подполью затемняет глаза, заслоняет факты.
Но – еще раз – чего же хочет В. Засулич? У нас, будто бы, партия-организация невозможна… следовательно? Темнота мысли и недоговоренность, запутывание дела длинными, мучительно-тяжелыми периодами, отписки и отсылки от Понтия к Пилату{20}. Вы чувствуете только, что автор подбирается к отрицанию всякой организации. И подбираясь к этому, В. Засулич договорилась-таки… вот венец ее мыслей:
«У нас есть широкий слой рабочих, который с полным правом занял бы место в любой социалистической партии Запада. В этом быстро растущем слое, которому, чтобы образовать партию, недостает лишь возможности формального вступления в нее, – все силы, и как бы ни называли мы его, мы будем и думать и говорить о нем, как о партии».
Итак, когда спорят о ликвидировании партии, надо знать, что ликвидаторы нечто иное разумеют под партией. Что же они разумеют под партией?
Оказывается: «широкий слой рабочих, которому, чтобы образовать партию (!!) недостает лишь (!) возможности формального вступления в нее».
Это несравненно. Партия, это – те, кому «недостает возможности формального вступления в партию». Партия, это – стоящие вне партии.
Поистине, чудные перлы собрала для нас В. Засулич, откровенно договорив то, около чего бродят все ликвидаторы.
IV
В Германии теперь около 1 миллиона членов партии. Голосующих за с.-д. там около 41/4 миллионов, а пролетариев – около 15 миллионов. Вот вам простой и живой образчик для распутывания того, что запутали ликвидаторы. Один миллион, это – партия. Один миллион входит в партийные организации. 41/4 миллиона, это – «широкий слой». Он на деле еще во много раз шире, ибо права голоса не имеют женщины, не имеют его многие рабочие, лишенные ценза оседлости, ценза возрастного и пр. и пр.
Этот «широкий слой» – почти всё социал-демократы, и без него партия была бы бессильна. Этот широкий слой при любом выступлении расширяется еще в 2–3 раза, ибо тогда за партией идет масса несоциал-демократов.
Неужели это не ясно? Ведь прямо неловко как-то разжевывать азбуку!
Чем
См. Сочинения, 5 изд., том 21, стр. 153.
Выражение
