возможности помыться, только канава для отходов вдоль забора. Работы и хоть как-то организованной рутины здесь тоже не было. Каждое утро Алекс и Имре сидели в грязи возле палатки и вытаскивали из одежды вшей – чтобы, впрочем, вновь увидеть их там на следующее утро. Охранники разрешали им шататься вдоль изрытого колеями коридора, проходившего посередине лагеря, но запрещали приближаться к другим палаткам. Дни напролет они либо копали отхожие места, либо ждали грузовиков с плесневелым хлебом и репой. Редкие появления жестяных банок с кофе вызывали панические давки. Несмотря на запрет, некоторые узники вырывали траву с корнями и набивали ей рты. Кое-кого пристреливали, но многие оставались безнаказанными.
В конце первой недели в палаточном городке лагеря разбушевалась дизентерия. Ежедневно двадцать или тридцать трупов тащили по грязи до забора и сбрасывали в большую яму сразу за ним. Имре и Алекс тихо признались себе, что единственной целью их здесь пребывания была смерть.
9
Довольно скоро по лагерю прошел слух, что охрана без предупреждения забирает людей из бараков и выводит их за пределы форта. Где их держали, никто не знал. Поначалу Тибор слышал, что забирали только евреев, но на самом деле основная масса пропавших была венграми, многие из которых были евреями. Поскольку в его блоке в основном жили немцы, поляки и бельгийцы, Тибор считал, что находится в относительной безопасности. И все же наверняка сказать было нельзя. Достаточно было оступиться единожды.
Когда Тибор не увидел гуляющего по двору Исаака, он запаниковал. Ну точно, румын забрали утром, когда эсэсовцы колотили в дверь. Как только он услышал стук и крики, Тибор сразу же нырнул под койку. Оставался там, пока тяжкие шаги не утихли по направлению к площади. Даже когда все стихло, он не торопился вставать с холодного пола под койкой. Следующие несколько дней он держался подальше от этого здания, хотя ему было любопытно, были ли Саака и его друзья все еще там, внутри. Но пойти проверить и рисковать смысла не было.
Тибор знал: немцы никогда не поймают маленькую крысу. Он слишком умен для них. Он сумеет зажаться в самую узкую щель, в самый грязный, темный угол, даже между половицами, если потребуется. Он найдет способ прокормиться, даже если потребуется забрать корку хлеба у более слабого. Так ведет себя умная крыса, и умная крыса всегда выживает.
10
Стояла середина апреля, когда Алекс и Имре проснулись от монотонного звука самолетных двигателей в небе. Рванув к выходу из палатки, они услышали, как хор пропеллеров парил прямо над ними. Алекс посмотрел на Имре. Оба беззвучно произнесли: бомбардировщики.
Рычание двигателей становилось громче, но взрывов не было. Наконец рассмотрели ночное небо: в нем парила бумага, словно тысячи крохотных, освещенных луной танцоров. Лагерь бомбили листовками, предупреждающими немцев, что армия Паттона уже рядом и что им лучше оставить узников в покое. Впервые Алекс и Имре, кажется, начали
