я вижу, – ощупывая зажим и пробуя его упругость, произнес Шестаков. – Отличная работа. Я так понимаю, здесь дюжина?
– Абсолютно верно.
– Я опробую их буквально завтра на стрельбище. И если что-то пойдет не так, не обессудьте, но вам придется принять брак обратно.
– Всенепременнейше, Иван Викентьевич, – тут же заверил торговец. – Однако должен вам заметить, что ничего подобного не будет, потому как это настоящее немецкое качество. Еще довоенные запасы, которые, к сожалению, подходят к концу.
– Итак, дюжина «маузеров». Еще мне понадобятся для них патроны. Сколько у вас имеется в наличии?
– Как вы и просили, по пять сотен на пистолет. Я, правда, не знаю, куда вам столько? Неужели в войсках нет патронов, ведь эта модель рекомендована господам офицерам на замену «нагану».
– О себе и своих людях я предпочитаю заботиться сам. Будут патроны – хорошо, не окажется – мы не останемся с кусками железа в руках. Хм. А еще патроны имеются?
– Разумеется. Кроме этих, есть еще тысяча штук.
– Их я тоже забираю.
– Помилуйте, но если я вам их продам, у меня может остановиться торговля. Вы далеко не единственный, кто приобретает это оружие. Мне не хотелось бы терять клиентов. Давайте сделаем так. Я даю вам обещание, что уже через неделю довезу то количество патронов, какое вам понадобится. Возможно, управлюсь и раньше. Не расстреляете же вы все за неделю.
– Вообще-то вы правы. Давайте я немного подумаю и позже сообщу, какое количество мне потребно.
– Да, так, наверное, будет лучше всего.
– Тогда давайте считать.
– Итак, за сами «маузеры» с кобурой-прикладом по пятьдесят рублей за штуку шестьсот рублей. За шесть тысяч патронов по десять копеек за штуку, также шестьсот рублей. Итого, одна тысяча двести рублей. Как серьезному покупателю вам полагается скидка в десять процентов, и получается, что вы должны внести одну тысячу восемьдесят рублей.
Вообще-то, если судить по довоенным ценам, то тут не скидка получается, а чуть ли не форменный грабеж. Те же «маузеры» вот в этом исполнении стоили тридцать восемь – сорок рублей, самая дорогая модель не дороже сорока восьми. С другой стороны, это ведь перед войной, сейчас реалии несколько изменились. Так что вполне по-божески. Да и были пока деньги, так что нечего стонать.
– Василий Григорьевич, а что это у вас за револьвер? – уже передавая означенную сумму в руки хозяина магазина, поинтересовался Шестаков. – Очень уж он похож на «наган». Но чем-то не такой.
– Это последняя разработка фирмы Нагана, производство свернуто. Тот же офицерский «наган», но только с откидным барабаном и одновременным удалением стреляных гильз. Очень удобно, – передавая револьвер Шестакову, с готовностью пояснил Василий Григорьевич.
Ох, что-то он оживился и весь такой жизнерадостный. Нет, понятно, только что провернул удачную сделку, так отчего бы и не порадоваться. Но тут что-то другое. Очень уж его поведение похоже на то, как ведут
