счел недостойными блестящего дворца, или уехать в Тунис и впредь не оглядываться.
Более того, он должен был теперь еще и жениться! Невеста из далекой России с богатым приданым должна была удержать замок от неминуемого разрушения. Замок, который был заполнен чудаками, неудачниками и просто сомнительными личностями – вместо добытых на захватывающих археологических раскопках обломков статуй, черепков и прочих чудес, которые давным-давно, в прошлом тысячелетии, составляли всемирную славу и непревзойденное величие древнего государства под названием Карфаген.
Сам он не верил в Карфаген. Собственно говоря, потому и рвался на раскопки, что сомневался в существовании Дидоны, легендарной царицы, да и самого великого города. Все это не более чем красивые сказки, выдуманные Вергилием.
И вот теперь Биггитстиф сидит на месте раскопок и методично наклеивает на каждую из находок ярлычок с заветным словом «Карфаген». Черт возьми, наверное, уже успел обнаружить даже погребальный костер Дидоны. Дальше пойдут артефакты, убедительно подтверждающие небрежные предположения и неряшливую работу. Гейбриел презрительно сжал губы.
Но выбора у него все равно не было. А раз Гейбриел занял место Огастаса, то и отказаться от женитьбы не мог.
Да и ему было глубоко безразлично, на ком жениться: главное, чтобы супруга проявила здравомыслие и желание заняться хозяйством. Ну а если к тому же окажется красивой и обаятельной… что ж, тоже неплохо.
Принц снова склонился над любимым ружьем.
Глава 8
Проведя четыре часа в карете наедине с лордом Димсдейлом, Кейт решила, что самое интересное в спутнике – это корсет. До поездки она даже не подозревала, что мужчины тоже носят корсеты.
– Ужасно давит, – пожаловался Алджернон. – Но ничего не поделаешь: чтобы быть красивым, надо страдать. Так, во всяком случае, говорит мой камердинер.
Кейт ненавидела страдания и искренне радовалась тому обстоятельству, что портнихи не успели ушить дорожный костюм Виктории до состояния безупречной элегантности. Сейчас он свободно и удобно болтался на ней, не сковывая движений.
– Даже подкладки не помогают, – раздраженно признался Алджернон.
– А где у вас подкладки? – уточнила Кейт. Впрочем, можно было и не спрашивать: одного взгляда на неестественно раздутую грудь оказалось достаточно.
– Сейчас все костюмы шьют с подкладками, – пояснил лорд Димсдейл, уклоняясь от ответа. – Я не стал бы обсуждать с вами столь интимные подробности, не будь вы родственницей. Ну или почти родственницей. Не возражаете, если уже сейчас начну называть вас Викторией? Я плохо запоминаю имена и боюсь оконфузиться в обществе.
– Ничуть не возражаю, – заверила Кейт. – А как обращается к вам сестра?
– О, она называет меня просто Элджи, – воодушевился лорд Димсдейл. – Надеюсь, вы последуете ее примеру. Что мне особенно нравится в Виктории – так это простота и
