мы убили самого феникса, – Юра выталкивал слова из горла, глядя в пол. – Мне так кажется, – торопливо добавил он.
– Повтори.
– Мы… Я убил феникса, – Юра поднял глаза и вздрогнул – генерал стоял прямо перед ним, обойдя его абсолютно бесшумно и сейчас сверху вниз смотрел на него в упор, в раздумьях приложив кончики пальцев к губам.
– Та девчонка была фениксом?
– Да, – Краев кивнул, сжавшись пружиной под натиском генерала.
– Но она жива, – он медленно улыбнулся.
– Потому что я убил не её, – Юра чувствовал себя идиотом, доказывающим, что небо должно быть зелёным, – а феникса.
С минуту генерал сверлил парня стальными глазами, но вдруг улыбка исчезла с его лица.
– Вон.
Глава поисковых отрядов и охотник пару секунд колебались, но всё же сдались и чеканным шагом вышли из палаты, закрыв за собой дверь. Юра дёрнулся было за ними, но на его плечо легла тяжёлая ладонь, едва касаясь тела:
– А ты расскажешь мне всё.
Марсель отпустил парня и, поправив красную ленту на груди, сел на стул возле кровати девушки, которая была без сознания, и кивнул на ещё один, стоявший рядом. Юра неуверенно сел.
– Итак, ты… убил феникса, – генерал насмешливо глядел на парня, – не навредив телу. Я верно всё понял?
– Это звучит дико, – он выпрямился, стараясь придать убедительности тому бреду, который собирался нести. – Но… Э-э-э…
– Я верю тебе, – вдруг твёрдо сказал генерал с абсолютно серьёзным лицом.
– Вы?..
– Да, – Марсель кивнул и, упёршись локтями в колени, наклонился ближе к парню. – И теперь я хочу знать, как тебе это удалось.
– Я не уверен, – он замялся, пытаясь подобрать слова.
– Рассказывай с самого начала, – мягко сказал Марсель.
Генерал смотрел на Юру иначе. Сталь вдруг схлынула с его лица, исчезла из голоса, и он смотрел совсем по-отечески, а не хищником, готовым разорвать глотку.
– Как ты попал на охоту?
– Случайно, – сознался парень, поняв вдруг, что ему ещё раз придётся отвечать на этот вопрос, но уже Василию.
И в эту секунду разговор с главой охотников страшил его даже сильнее, чем генерал.
– А зачем полез к фениксу? – генерал сощурился.
– Я его… то есть её э-э-э…
– Говори как есть, – сказал он неожиданно резко.
Голос генерала был настолько живым и ярким, что против воли Юра слушал не только слова, но и интонации, которые то обтекали вокруг волнами равнодушия или презрения (что чаще), то будто одним ударом вколачивали ржавые гвозди в тело.
– Я её услышал, – сдавленно ответил Юра.
– Где?
– На улице.
– Когда она была…?
– Внутри, на четвёртом этаже.
– И слышал только ты?
Юра
