висит в темноте. Глаза моргнули, черная щель рта приоткрылась, раздался голос:
– Надо ли объяснять, почему вы?
– Надо, – хрипло, будто после сна, ответил Василий, – вдруг сведения ошибочны или неточны?
– Сведения верные, – бесстрастно ответила голова, – вас опознал пилот вертолета. Сколько вы разбили моих белых вертолетов, пять или шесть?
– Четыре. Из них два угнал, а разбил потом.
– Тоже неплохо, – кивнула голова, – но первое подозрение появилось в ресторане. Тот парень с тортом и девка с плакатом – они же были на мушке, как только задницы оторвали от стульев. Да и вы, кстати, когда подошли. Наивно полагаете, что если рядом нет тупорылых бодигардов, то меня не охраняют? А это приглашение провести выходные в загородном доме… Вы всерьез думаете, будто я стану приглашать к себе первого встречного только за то, что он защитил меня от тортика?
У Василия немного кружилась голова.
– В ресторане вас сфотографировали во всех ракурсах, – продолжал Андре, – прогнали по базе данных Интерпола, ФБР, вообще по всем базам данных государственных чиновников, бандитов, воров и террористов. Вас нигде нет. И только пилот опознал вас. Это, кстати, спасло ему жизнь, а то уж слишком неправдоподобно выглядели его рассказы.
– И теперь за четыре старых вертолета вы меня казните? Для вас это же мелочь! – удивился Василий.
– И еще полторы сотни верных мне людей, – тихо добавила голова. – Но это мелочь для меня, а не для вас! Слишком много всего для одного Васи Барабанщикова, простого русского паренька. Да, чуть не забыл! Драка возле ресторана тоже была не просто так. Ее засняли, видеозапись показали специалистам. Так вот, они все в один голос заявили, что так дерутся только сотрудники спецслужб, диверсанты-убийцы. Аппаратура зафиксировала, что у вас даже пульс не изменился – так, на двенадцать ударов увеличился.
– Брешут! Дрался, как умею!
– Вот, вот, именно как умеете. Разумеется, приемов бесконтактного боя вы не показывали и одним пальцем не убивали, но постановка рук, корпуса, точность движений и абсолютное хладнокровие говорит о многом.
Василий вздохнул:
– И вы даже не спросите, на кого я работаю?
– А не все ли равно? – хмыкнул Андре. – За свою жизнь я приобрел столько врагов, что нет смысла их считать.
– Да-а, – сказал Василий и покрутил головой, – и когда меня… э-э… того…
– На рассвете, – любезно ответила голова, – мои чернокожие друзья проведут церемонию рано утром. У них почему-то так положено. Я буду спать, посему прощайте.
Андре бросил несколько слов на незнакомом языке. Василия подхватили сильные руки, понесли, не давая коснуться земли. Через несколько минут торопливой ходьбы оказался рядом с капищем языческого бога. С Василия сняли веревки, втолкнули в каменную нору, в которой можно только сидеть. Громко лязгнула железная решетка,
