протянул ей свиток. Кастуся приняла его, прочла и залилась слезами.
– Господи! – прошептала она, рыдая. – Господи!..
Роан смотрел то на Кастусю, то на прибывших послов.
– Ваше Величество, – обратился к нему старший гонец, – подданные ожидают вас сегодня к вечеру в королевском дворце в Лавэнне.
«Ваше Величество?..» Сквозь слёзы Кастуся поглядела на говорившего, лишь в этот момент осознав, что не только печальное известие о трагической гибели королевы и её малыша содержал привезенный гонцами манускрипт…
– О, Господи, – ещё раз повторила она, сжимая одной рукой свиток, и, обеими руками вместе со свитком, закрыла своё лицо.
Граф глубоко вздохнул, будто сживаясь с новым званием, и вдруг, с небрежным достоинством, склонил голову:
– Я буду там. Благодарю вас, господа. Все свободны.
Когда гонцы покинули кабинет Роана, Кастуся вновь разрыдалась. Известие о том, что Ильчиэллы и наследника нету в живых, сильно ранило её и затмило мысль о том, что с этого мгновения она стала супругой короля. Она ещё не могла до конца поверить, что молодая, прекрасная свойственница, любимая народом королева, и её такой крохотный, такой очаровательный мальчик погибли. Кастусе не меньше, чем её Малинка, нравился белокурый Ильдар. И этого ангела разорвало взрывом на части!
Роан молча смотрел на плачущую жену. Кастуся подняла на него взгляд. Чуткий и чувствительный, Роан словно не понимал её слёз. «Неужели ему нисколько не больно от гибели сестры? – подумала она вдруг. – Неужели он занят лишь мыслью о том, что займет её место?! Не может быть…»
– Роан, какое горе, – пробормотала она.
Он молча смотрел, как она вытирает слёзы.
– Ну, ну, успокойся, – безучастно проговорил он.
– Роан, что с тобой? – плача, спросила Кастуся, пугаясь его равнодушного тона и неуместного спокойствия.
– А что со мной не так? – холодно поинтересовался он.
– Ты… ты какой-то не такой…
– Какой ещё не такой? – неожиданно резко воскликнул Роан.
У Кастуси даже слёзы высохли от испуга.
– Разве ты не видишь, что своими вопросами растравляешь мне душу? – грубо проговорил супруг. – Иди к себе! Оставь меня!
Кастуся продолжала испуганно смотреть на него.
– Иди к себе, – повторил Роан. – Иди к Малинке. Оставь меня, я прошу тебя, – он словно раздражался ещё более от сознания, что обижает жену. – Прошу тебя, дорогая, иди!
Кастуся посмотрела на него, потом, не говоря ни слова, тихонько положила свиток, который так и держала в руках, на стол и покинула кабинет супруга.
Роан не глядел ей вслед. Оставшись один и убедившись, что его никто не видит, он упал в кресло, откинул голову, закрыл глаза и добрых полчаса просидел так, не шелохнувшись.
