дело. Воздух особый. В больших городах не такой, но здесь земля начинает дышать, и появляется этот запах. Наверно, это прозвучит излишне поэтично, но он такой тревожный, щекочущий, зовущий куда-то. Это запах начала жизни. Я раньше сходила по нему с ума. Такие закаты вызывали во мне шквал эмоций. Мне так мечталось в это время. Мне верилось во все! В невероятное будущее! И такое восторженное чувство в груди, будто тебя сейчас разорвет, и ты разлетишься тысячей осколков вот такого тонкого льда, и будешь похожа на первые звезды.
Ее слова меня раздражали. Танька всегда умела красиво сказать, а что толку?! Мне от этого сделалось тошно, и я съязвила:
– Еще нет звезд.
Она развернула меня за рукав и указала на уже зажегшуюся первую звезду на краю неба.
Неожиданно для себя, я спросила:
– О чем ты мечтала в моем возрасте?
– Ну… построить свою жизнь так, как я теперь ее строю. Свободно. Без лишних условностей и правил. Так что, можно сказать, все сбылось.
Мы неспешно пошли вниз по дороге. Закат угасал, и лед под ногами уже так не горел, а мне казалось, что это из-за меня. Вот я иду по нему, и во мне нет того огня, какой есть в ней, и лед гаснет и ломается прямо под ногами. Как вся моя жизнь.
– Как успехи с учебой?
– Да никак! – раздраженно ответила я. Мне было паршиво в тот момент от всего. И от школы, и от родителей, но особенно от нее и ее дурацкого тревожно-щекочущего заката.
– А что так? – голос сестры оставался все таким же спокойным.
– У меня ничего не получается! Я пыталась, пыталась, и… – нижняя губа начала подрагивать против моей воли, дорога поплыла перед глазами.
Сестра спокойно шла рядом и делала вид, что не видит моих мук. Хоть на том спасибо. Если б меня в тот момент кто-то начал утешать, клянусь, я бы его задушила от обиды и злости. Спустя пару минут, когда я взяла себя в руки, Танька спросила:
– И что теперь?
– Ничего! Буду учиться, как училась. Мне не судьба. Я попробовала, но ничего не вышло.
– И ты считаешь, что это показатель?
– Что показатель? – не поняла я.
– То показатель! Одна неудачная попытка!
– А что? – я шмыгнула носом.
– Нет, ничего. Просто те, кто чего-то добился в этой жизни, никогда не сдавались с первого раза. Они вообще никогда не сдавались.
Я насупилась и просто шла рядом, все еще продолжая жалеть себя, но слушая то, что она говорит.
– Ты предприняла всего одну попытку. Мир щелкнул тебя по носу. Он вообще не любит, когда кто-то пытается что-то изменить. И ты поддалась! Отлично, блин! Так держать!
– Папа говорит, что мы с тобой разные. И что это даже хорошо. Должны быть те, кому все легко дается, и… другие.
Те, кому ничего не дано. Ничтожества! У меня снова защипало в носу. Только бы не разреветься…
– Ну, да. Должны. И первые отлично живут
