о том, что уже не то чтобы боится, теперь он ждал, когда наконец его заметит какая-нибудь акула. Их здесь должно было быть много. Ни акул, ни какой-то другой живности они не встретили. Когда тонкая полоска пересекла линию горизонта, Хью и Джон едва ли отличали явь от игр сознания.
Считается, что в ту ночь Хью и Джон проплыли несколько миль, прежде чем волны наконец выбросили их на берег.
Узнав о том, что Гласс все-таки сбежал, Жан Лафит был в бешенстве. Он тут же послал отряд своих людей на поиски этого неуправляемого существа. Впрочем, где их сейчас можно было бы искать? В Новом Орлеане? В Сент-Луисе? У черта на куличках? Третий вариант был вероятнее всего, но туда Лафит послать людей не мог. Оставалось надеяться, что их съели акулы или они разбились о скалы.
Раньше Гласс всегда вызывал у пирата уважение. Одно время пират даже хотел сделать его одним из своей свиты. Возможно, дать в управление корабль или даже отдать ему часть административных функций в пиратском государстве на острове Галвестон. Умный, образованный, предельно честный Гласс как нельзя лучше подходил на такие должности. Потеря близких изменила Хью, а напряженные отношения с властями сняли с Лафита розовые очки. В этом реальном мире оказалось, что Гласс – абсолютно неуправляемая темная лошадка. Бесспорно, они с Лафитом были во многом похожи, вот только Гласс был от рождения волком-одиночкой. Есть такие люди. Они рождены бежать. Не важно, куда, главное – вперед. Жану Лафиту тем временем правительство США выставило ультиматум – в течение суток освободить остров Галвестон. Лафит в весьма категоричной форме дал понять, что не собирается подчиняться правительству Штатов, ибо считает себя гражданином Мексики. Тем не менее, он понимал, что, если эта война начнется, он, скорее всего, проиграет.
Лафит отдал приказ об установлении военного положения на Галвестоне. Укрепил все блокпосты. Ежедневно теперь несколько его кораблей курсировали около Галвестона, защищая территорию острова с моря. Параллельно с этим пират и приватир, как его именуют все энциклопедии мира, пытался наладить новые пути сбыта живого товара, в обход баз Галвестона.
В плане по сворачиванию дел также значилось избавление от опасных людей. Гласс попал в этот список неугодных. Жан Лафит ни на секунду не сомневался в честности Гласса. Так что убежал и убежал, Бог ему в помощь. Пьер Лафит считал иначе. Он с первого же дня очень настороженно отнесся к этому мрачному человеку. Гласс с таким презрением относился в алкоголю и грабежам, что Пьер чуть не подпрыгнул от радости, узнав о пьяных дебошах бывшего моряка. Впрочем, отправлять людей на поиски Гласса было слишком затратно.
В течение ближайших месяцев они занимались тем, что переправляли все ценные товары на склады в соседних городах и даже штатах. История повторялась. Галвестон отличался от Баратарии лишь тем, что это пиратское государство было в разы больше и занимало еще более выгодное геополитическое положение.
Власти Штатов несколько
