числе и ее. И ее переполнило гордостью от принадлежности к этому обществу, к Украине. Внутри здания ощущение собственной значимости все возрастало и возрастало. Потом ей показалось, что они на съемочной площадке, где Андрей играет одну из главных ролей. Ева видела такое в старых советских фильмах о революции. Огромное количество комнат без дверей, и в каждой расстелены постели прямо на полу. На них было разбросано нехитрое имущество постояльцев. Кое-кто из них отдыхал после ночного дежурства. В двухцентральных комнатах располагались приемные, где запросто можно было пообщаться с начальством. В одной из комнат висел огромный портрет Степана Бандеры. Андрей подошел к столу под портретом и поприветствовал коренастого мужчину с суровым взглядом. Они оба подняли правую руку перед собой, и она услыхала: «Слава Украине!»
По тому, как Андрей двинулся навстречу и динамично пожал руку этому человеку, Ева поняла, что это важный начальник. Молодой юноша, оказавшийся рядом с ней, представил главного, шепнув ей прямо в ухо:
– Дмитрий Ярош. Голова Правого сектору, – и добавил, обращаясь уже к Андрею: – Ну как, сотня готова к отправке?
– Завтра к вечеру мы будем готовы. Нам не помешают боеприпасы и несколько единиц оружия.
– Получите на вокзале, по этой накладной, – сказал Ярош и передал бумажку Андрею.
По глазам парня Ева поняла, какое восхищение он испытывает к главному:
– Два дні тому я бачив, як американський президент поздоровкався з ним за руку. Я шукаю, до кого прибитися. То – твій чоловік?8 – обратился он к Еве.
– Дурень, – сказал другой, рядом стоящий юноша, – то бувне президент, а держсекретар Керрі9
Парень тут же пошел навстречу Андрею. Тот слышал разговор и, упредив вопросы, ответил:
– Завтра о восьмій під Бандерою. Будь готовий до виїзду,10 – услышала Ева, как приказ, короткую фразу Андрея, адресованную парню, и ей еще сильнее захотелось к нему прижаться.
– А теперь мы выходим на твой маршрут, – добавил Андрей, взял ее за плечи и повернул лицом к выходу.
Ева подумала, что он обнимет ее и прижмет к себе, но этого не произошло. Революция есть революция, и она не разменивается на сантименты… На улице он все же привлек на секунду Еву к себе и сказал:
– Пошли с Майдана. Тут такси не поймаешь.
Уже на площади они спустились в переход. Андрей взял у бабуси два желтых и один голубой цветок: цвета Украины. «Ярош заплатит», – сказал он, и Еве стало не по себе. Живя в Америке, она привыкла за все
платить сама. С таксистом он поступил так же, как с бабкой-цветочницей, чем снова смутил Еву.
– Гальмуй!11 – крикнул он водителю и чуть не вырвал у него руль.
И вдруг, совсем подобрев, вышел из машины и в глубоком реверансе открыл
Два дня назад я видел, как американский президент поздоровался с ним за руку. Я ищу, к кому прибиться. То – твой муж?
то был не президент, а госсекретарь Керри.
Завтра в восемь под Бандерой. Будь готов к выезду
Тормози!
