коричневый бумажный пакет.
Он бросил на Хило вызывающий взгляд. Земля играла в ее колдовстве весьма важную роль, хотя мы с моими родными в свое время полностью упустили данный факт. Хило хмыкнула, демонстрируя, что мой дядя не сумел произвести на нее впечатления.
– Почва из-под солнечных часов? – уточнила я.
– Да, – кивнул он. – Это земля, на которой Мэйзи стояла в момент своего исчезновения. – Воздух, – продолжил Оливер, вытаскивая пульверизатор для духов и нажав на кнопку. Любимый аромат Мэйзи распространился вокруг нас, и ее лицо сразу возникло в моем сознании.
– Огонь, – объявил Оливер, приподнимая банку с огоньками. – И вода, – проговорил он, доставая бутылку виски и три стопки. – Односолодовый виски, выдержанный ровно двадцать один год. Я собирался подарить его Мэйзи на день рождения.
Оливер быстро расставил стопки на полу и наполнил их, не пролив ни капли. Подняв одну, он спросил:
– Матушка?
Мгновение поколебавшись, Хило приняла из рук Оливера стопку.
– Спасибо, – вымолвила она, лихо опрокидывая содержимое себе в рот. – Аминь, – произнесла Хило, шумно втягивая воздух.
Оливер приветствовал матушку поднятой стопкой, и тоже осушил виски одним духом.
– Мне нельзя, – запротестовала я. – Я беспокоюсь о малыше…
– А тебе виски не предназначается, Конфетка. Алкоголь нам понадобится для чар. Ты уже познакомилась с нашим рабочим местом? – поинтересовался он, указывая на нарисованные мелом линии.
– Ага, только понятия не имею, что они означают.
– Это Древо жизни. Немало чернил я пролил в попытках объяснить неофитам сокровенный смысл этого символа. Увы, большая часть чернил погибла впустую.
– Ладно, профессор, почему бы тебе нас не просветить? – фыркнула Хило без особой враждебности.
Видимо, виски был действительно хорош.
– Нет. Я не хочу влиять на восприятие Мерси. Сегодня просвещением будет заниматься она. – Оливер театрально переместил свои стихийные ингредиенты к рисунку, поместив землю и огонь в нижнюю часть пентаграммы, а воздух и воду – в верхние боковые лучи. – А теперь – «дух», или, точнее, «сила».
Он поманил меня к себе. Я подошла и встала на верхнем луче звезды.
– А что дальше? Я ничего толком не понимаю.
Я решила отойти, но дядя стремительно протянул руку и удержал меня на месте.
– Не двигайся. Слушай свою интуицию, Конфетка. Матушка, встань, пожалуйста, рядом с Мерси – вне пентаграммы.
Хило прошаркала в схему, не переставая бдительно наблюдать за Оливером.
– Спасибо, – сказал он, покинув меловой рисунок и выуживая из недр сумки металлическую чашу и короткую палку.
Я тряхнула головой и собралась задать вопрос, но суровый взгляд Оливера заставил меня замолчать. Я уступила.
– Что ты еще задумал? – спросила Хило.
Вместо
