независимости друг от друга мы все говорим?
Мы связаны веками, историей, слезами, радостью и кровью крепче любых деклараций о любых зависимостях, независимостях и созависимостях.
А в остальном я ничего не понимаю.
Снаряды и сердца
В нашем городе дождь.
Я люблю дождь.
Больше, чем солнце.
Но дождь можно любить, когда солнечно в душе.
А когда нет – затяжной дождь вытягивает остатки души и не оставляет надежды.
Но у нас всего лишь идет дождь, подумаешь…
А тоже у нас, только все называют это место, где война, по-другому, просто ад.
Так что пусть идет дождь и днем и ночью.
Пусть вытягивает душу.
Остатки ее пусть рвутся.
Только пусть не рвутся больше снаряды и людские сердца.
Скорбные лица счастливых
Есть люди, которые рождаются со скорбным лицом и одновременно с как бы брезгливым…
Они скорбно и брезгливо проходят по родовым путям, скорбно и горестно сидят на горшке в яслях, скорбно отдаются и наслаждаются… И вообще – с отвращением читают жизнь свою. И с завистью – чужую…
А пока раздаются их нескончаемые стоны про то, что жизнь говно и все люди тоже, жизнь этих скорбных людей проходит в благополучии и полном здравии. Слава те господи.
А в это же время из разных палат нашей онкологической больницы доносится вполне здоровый смех прооперированных или ожидающих операцию людей.
Они все знают уже про себя, но их носогубные складки не опустились в вечной скорби обреченности, они никого не винят и не кричат – за что мне, праведнику, это…
Они помогают друг другу хорошей шуткой, словом, молчанием и взглядом.
Эти люди сидят сейчас за одним со мной столом, разговаривают обо всем и ни о чем и часто гомерически хохочут, потому что живы, всегда были живы и будут еще живее.
Я их всех люблю и восхищаюсь ими…
И совсем чуть – собой тоже… Теперь.
А еще больше я восхищаюсь нашими врачами, которые не выходят сутками из операционных и спасают, спасают, спасают…
Они не ищут плохого в жизни. У них просто нет на это времени. Они настоящие мужики и больше молчат, молчат и спасают…
Без всякой скорби на лице и ежедневного поиска несовершенств мира.
Какой прекрасный опыт я приобрела, какой удивительный…
Которого не пожелаю.
И все же удивительный, и – да – прекрасный.
Ватрухи
А вчера меня навестили девочки с работы, Маша и Лиля.
Они принесли мне большой букет крупных ромашек, который еле поместился в широкую пластиковую банку из-под фурацилина.
Девчонки всегда мне дарят только полевые цветы, хотя я совсем не напоминаю русское поле с его тонким колоском.
Но полевые цветы и правда люблю, наверное,
