дальше по бульвару, с той стороны дюн – в более пригородном районе, где были домики, дворики и деревья, из-за которых район и назывался Древесным кварталом. Несколько лет назад, после развода со впавшим в грех лютеранином Миссурийского синода, владевшим автосалоном «тандербердов» и неизбывной тягой к шебутным домохозяйкам, каких обычно встречаешь в барах кегельбанов, Рит переехала сюда с детьми из Сан-Хоакина, занялась торговлей недвижимостью – и совсем немного погодя у нее уже было собственное агентство, которым она теперь рулила из бунгало на своем бескрайнем пустыре, где у нее и дом стоял. Если Доку требовалось узнать что-нибудь касаемо мира недвижимости, он шел к тетке Рит – поучасточными данными землепользования от пустыни до моря, как выражались в вечерних новостях, она владела феноменально. «Настанет день, – предрекала она, – и для этого будут компьютеры, в них только набей, чего ищешь, а еще лучше – просто скажи ему, как тому ЭАЛу в “2001, Космической одиссее”»? – и он тебе тут же выдаст столько всего, сколько тебе и не надо, про любой участок в Лос-Анджелесской низменности аж до испанских землеотводов: водные угодья, закладные, ипотечная история, чего б душа ни пожелала, попомни мое слово, так и будет». Пока же, в подлинном не-научно-фантастическом мире оставалась лишь тетки-Ритова сверхъестественная чуйка на все, что касалось земли, на истории, которые редко возникали в актах или договорах, особенно брачных, на семейные распри многих поколений, большие и малые, на то, где как течет – или раньше текла – вода.
Она сняла трубку на шестом звонке. В глубине орал телевизор.
– Только быстро, Док, у меня сегодня прямой эфир и еще четверть тонны грима накладывать.
– Что ты мне можешь сказать про Мики Волкманна?
Если даже секунда набрать воздуху ей потребовалась, Док не заметил.
– Вестсайдская мафия хохдойчей, крупнее не бывает, строительство, сбережения и займы, где-то в Альпах зарыты необлагаемые миллиарды, говоря строго – еврей, но хочет быть нациком, часто расходится вплоть до буйства, если кто-то забывает писать его фамилию с двумя «н». Чего он тебе?
Док вкратце изложил ей суть визита Шасты и ее рассказ о заговоре против состояния Волкманна.
– В недвижимости, – заметила Рит, – бог свидетель, нас таких мало, кто чужд нравственной двусмысленности. Но есть такие застройщики, рядом с которыми и Годзилла – борец за охрану окружающей среды, и тебе, Лэрри, туда лучше бы не соваться. Кто платит?
– Ну…
– На авось, значит? вот так удивил. Послушай, если Шаста не может тебе заплатить, вероятно, Мики ее кинул, а она валит на жену и жаждет мести.
– Возможно. Но вот, скажем, мне захочется потусоваться и потрындеть с этим Волкманном?
Это раздраженный вздох?
– Твой обычный подход я бы пробовать не рекомендовала. Он ездит везде с десятком байкеров, главным образом –
