style="font-size:15px;"> Нет, надо бежать! Подумаешь, в замке заперли. И из самых неприступных темниц делают подземные подкопы.
Фелан растерянно моргнул, к моему удивлению, никак не отреагировав на заявление о превосходстве Генриха над ним. Крепко взял меня за подбородок и насильно повернул лицом к свету, не обращая ни малейшего внимания на мое сопротивление.
– А, так ты свои новые владения осматривала? – проговорил он через неполную минуту, за которую я тоскливо вспоминала огни Гроштера, видимые через окно. Такие желанно близкие и такие недосягаемые. – А я уж подумал…
Но фразу не закончил. Лишь хмыкнул и наконец-то отпустил меня.
Я мгновенно отпрыгнула от него на несколько шагов и напряженно сжалась, настороженно наблюдая за каждым его движением. О чем он подумал, когда увидел на подоконнике, раз так взбесился? Неужели решил, что я готова покончить с собой, будучи не в силах перенести позора? Ну уж нет, такой радости я ему не доставлю! Если он захочет избавиться от меня, то пусть убивает лично!
В зеленых глазах блондина неожиданно промелькнули искорки затаенного смеха. Жесткие складки, залегшие было вокруг рта, немного разгладились.
– Да никто тебя не тронет, – уже мягче произнес он. – Посидишь немного взаперти, и вернешься в свою деревню к ненаглядному жениху.
Я судорожно перевела дыхание, не позволив себе расплакаться. Лишнее напоминание о том, чего я лишилась по прихоти этого негодяя, пребольно резануло мне сердце. Генрих, наверное, и знать меня теперь не захочет.
– Значит, он тебя не любит, потому что любимым прощают и не такое, – без малейшего стеснения ответил на мои мысли блондин и досадливо поморщился, когда я вскинулась было еще что-то сказать. Отрывисто бросил: – Хватит! Надоело уже эти сопли пережевывать!
После чего обернулся к служанке, которая, оказывается, молчаливой тенью застыла около дверей. Я не слышала, как она вошла, но почему-то не сомневалась, что женщина была свидетельницей всей этой сцены с самого начала. Слишком откровенное сочувствие светилось в ее глазах.
Но почти сразу служанка опустила голову, пряча свои эмоции в тени. А когда вновь посмотрела на меня, то ее лицо напоминало самую настоящую маску.
– Хольгон, ты подобрала ей платье? – спросил Фелан. Затем наморщил лоб, явно о чем-то вспомнив, глянул на меня и полюбопытствовал: – Кстати, а зовут-то тебя как?
– Марика, – чуть слышно пискнула я. Подумала немного и добавила: – Марика Ренн.
– Марику Ренн хочет видеть мой отец, – с кривой ухмылкой проговорил Фелан.
Вроде бы он не сказал ничего пугающего, даже не повысил голоса. Но меня внезапно прошибла ледяная дрожь. Ой, как-то мне жутковато! Сдается, что отец этого негодяя такой же подлый и беспринципный тип.
– Ошибаешься. – По губам Фелана зазмеилась ядовитая улыбка. – Я на фоне своего отца – невинный агнец, Марика. Поэтому мой тебе искренний совет на
