вышел из комнаты, а я запоздало поинтересовалась:
– А Игорек вам тут не помешает?
– Да ты чё, матушка? – удивилась она. – Олеженька-то, как у него свободная минута выдастся, так к мелюзге бежит! – она имела в виду младших Репниных. – Возится с ними, пока не разгоню! – умильным голосом говорила она. – Со своим-то, когда он маленьким был, ему повозиться не пришлось, так он теперь мечтает, что, как Гришеньку до ума доведет и дела ему передаст, так малышам дядькой станет, воспитывать их будет. А тут такой карапуз замечательный у нас в комнате появился! Вот уж ему радость-то будет!
Несмотря на категоричные заверения Вадима и Галины, что никто из своих к этому делу не причастен, эта мысль никак не хотела выходить у меня из головы и я осторожно поинтересовалась:
– Слышь, Галина! У вас тут горничная одна есть, судя по всему, лихой карманницей она когда-то была…
– Так это Тамарка! – тут же поняла меня Галина. – Золотые у девки руки! Да и Маринка, что с нами в санатории была, не хуже будет! – восхищенно добавила она, а потом, спохватившись, удивленно сказала: – Ты, чё, матушка? Это же, по-научному говоря, квалификация совсем другая! Да и потом Тамарка со Светловым любовь крутит! Не-е-ет! Это не она. А Маринки тут ночью и не было!
– Ты меня неправильно поняла, – объяснила я. – Подошли-ка ты ко мне Тамару – дело у меня для нее есть.
– Ой, задумала ты чегой-то, матушка! – неодобрительно покачала головой Галина, но твердо пообещала: – Подошлю, конечно! Куда ж я денусь!
Успокоившись за своего сына, я отправилась в столовую, где уже начали потихоньку собираться все обитатели усадьбы. При виде меня Лидия Сергеевна удивленно вскинула брови:
– Леночка! Вы же еще в санатории должны быть! – но, внимательно вглядевшись в мое лицо, все поняла и спросила: – Что-то случилось?
– Да! – подтвердила я. – Новость у меня невеселая, но, чтобы не портить никому аппетит, предлагаю поговорить обо всем немного попозже. Кстати, – сказала я, повернувшись к одной из горничных, которые в этот момент вкатывали в комнату столики с едой, – передайте, чтобы вся без исключения, – подчеркнула я, – обслуга дома и те, кто живет в гостевом, собралась после завтрака в каминной.
Естественно, что после этих моих слов, завтрак прошел в гробовом молчании, и настроение у всех было прямо-таки похоронное. Когда горничные сервировали кофе, в дверях появился Семеныч, немного смущенный и озадаченный, но настроенный, судя по виду, весьма решительно, и высокий седой мужчина в «камуфляже», как я поняла, это и был Светлов. Печерская, знавшая, в отличие от меня, обоих, радушно пригласила их присоединиться к нам, но тут же невольно посмотрела на меня, словно не зная, имеет ли она по-прежнему на это право или нет.
– Ли-и-идия Сергеевна! – укоризненно протянула я. – Ну, не делайте вы из меня дракона огнедышащего! Кому же командовать в доме, как
