мне на ногу под партой.
– Что-то Галины Петровны долго нет, – меняет она тему.
– Ой! Я же забыла! – взвизгивает Ксюша. – Я ее в коридоре встретила, она к директору шла. Галечка сказала, чтобы мы без нее урок начинали. Так! Все внимание! Открываем учебники на странице восемьдесят пять и решаем первую задачу!
– Что это ты, Бесчастных, раскомандовалась? – волнуются в классе.
– Меня Галечка попросила немножечко вами покомандовать. А ты против, что ли, Царькова?
Царькова хочет что-то ответить, но потом решает с Ксюхой не связываться. Себе дороже.
– Получается, ее в наш класс хотят пристроить… – осеняет меня ужасная догадка.
– Кого ее? – не понимает Ксюша.
– Волкову. Слушайте, за что мне это все, а?
И главное, мама ничего мне не сказала. У нас четыре девятых класса в школе! Четыре: «А», «Б», «В» и «Г»! Почти на все буквы алфавита! Почему ее нужно устраивать именно в наш?
– Спокойствие, только спокойствие, – хором говорят мне подруги.
Мы всегда так друг друга успокаиваем, если что. Знаете, голосом Карлсона. Сразу становится как-то повеселей.
И тут дверь открывается, и в класс заходят по очереди: директор, Галина Петровна, мама и Верка. У всех четверых такой вид, словно они только что в Филях заседали. Да уж. Чует мое сердце.
– Здравствуйте, ребята! Садитесь! – говорит директор и подергивает плечами. У него нервный тик, мне кажется. Он когда на сцене выступает, плечами дергает и раскачивается всем телом. Вот сейчас опять. – Мы только на минуточку. Галина Петровна, вы сделаете объявление, да?
– Разумеется, Виктор Дмитриевич. – Галечка откашливается и говорит: – Ребята, в вашем классе будет учиться новая девочка, Вера Волкова. Она приехала из культурной столицы нашей Родины, Санкт-Петербурга!
Все молча смотрят на Верку.
А вот у Салиха Боза с последней парты другая, например, родина. Зачем так обобщать?
За руку Верку держит моя мама. Верка вдруг высвобождается и принимает независимый вид. Наверное, именно так выглядят коренные санктпетербурженки, по ее мнению. Вверх подбородок задрала, щеку языком подперла. Только я-то вижу, каково ей. Я-то знаю.
– Ребята, Верин папа – очень известный человек, – продолжает Галина Петровна. – Великий, я не побоюсь даже так выразиться…
Верка моментально багровеет.
– Известный во всем мире музыкант, дирижер.
– Может, не надо, а? – сквозь зубы бормочет Верка.
Мне прямо жалко ее.
– Хорошо, я тогда быстро подведу итог. – спохватывается классная. Кажется, она тоже не в своей тарелке. – Так, ребята. Словом, недавно в Вериной семье произошла трагедия, скончалась ее мама.
Ой, ну а про это-то зачем сейчас рассказывать? Сами бы потом узнали, если кому-то интересно.
Тут Верочке на помощь приходит моя мамочка. Как всегда.
– Галина Петровна, давайте, наверное, про это не будем. Пусть Вера лучше
