на русский манер – «Смерть». Любой, кто обидит хозяев, через минуту горько пожалеет о содеянном.
Стоя под душем, закрыв глаза и подставив мускулистую шею под тугую струю, Матвей пытался поймать лейтмотив жуткого сна, но ему не удавалось установить связь с подсознанием. Вытерся, встал на весы. Порядок – 85 кг. Открыл шкаф: на школьную линейку бывшие пионеры должны являться в лучшем виде. «После занятий сына надо бы свозить в парк развлечений «Грена Лунд», там и перекусим, – планировал он. – Смер будет недоволен, поэтому с утра подольше с ним погуляю. Сумрак отступил – дуб под окном уже проявился.
Спускаясь к воде, разведчик шел по «Переулку неимущих», застроенному виллами ценой в миллионы крон. При журналистской зарплате в 6000 крон Матвей чувствовал себя бедняком, попавшим в гости к богатым родственникам, но зависти не испытывал.
С дерева приветственно каркнула ворона по кличке «Дежурная». Принесенный хлеб в воздухе хватали чайки, в воде – утки; а хитрая ворона держала монополию на крохотном причале. Смер птицами не заинтересовался и направился к прибрежным кустам, где обитал барсук. Трогать его не позволялось, но навестить «друга» требовали приличия. Подплывшая стайка лебедей грозно зашипела на пса.
Поросшая лесом и коттеджами гранитная спина трехкилометрового кита, всплывала из дымки посреди озера. Остров Эссинге пробуждался к жизни. Почтальон крутил педали по кривым улочкам. Соседка-пенсионерка вышла покурить. Окна зажигались одно за другим. Издали послышался гул автомагистрали.
Сын уплетал оладьи с черничным вареньем, запивая молоком. Пес очистил миску с кормом и занял у стола очередь за чем-нибудь «десертным». Смер культивировал благородные привычки и мог смаковать кусочек рокфора, закатывая глаза от удовольствия.
В ритуале облачения Степа обычно проигрывал по времени не только отцу, но и матери. В то утро ему удалось быстро справиться даже с бабочкой. Матвей надел клубный пиджак, вязаный галстук и серые фланелевые брюки. Анна блистала в белых туфлях и в маленьком голубом платье, не до конца скрывавшем аппетитные формы. Пашмина, золотой кулон и серьги, сумочка-клатч. Участники предстоящей школьной линейки остались довольны видом друг друга и хором рухнули на сиденья авто. Смер контролировал отъезд, привстав на подоконник в кухне, соседка – с очередной сигаретой – с террасы.
Посольство СССР на Кунгсхольмене занимало парк на высоком берегу, с которого открывался вид на центр Стокгольма. Главное здание по идиотскому проекту московского архитектора представляло стеклянную коробку с черной каменной головой Ленина в холле. В цоколе жилого дома располагалась миниатюрная школа. Во дворе царила легкая ажитация. Дети галдели – многие только вернулись с каникул на Родине. Дипломаты дискутировали, казалось, их волнует повестка дня Генеральной ассамблеи ООН. Технический состав толковал, видимо, о распродажах в универмагах.
– Доброе утро, Матвей Александрович, – раздался тихий голос пограничника
