style="font-size:15px;"> – Когда-нибудь все будет так, как я предсказал. Обязательно будет…
– Так вы – звездочет! – обрадовалась Суламита. – Тогда скажите, что означают во-о-н те звезды, похожие на большущий ковш?
– Из этого ковша мы все можем пить чистую воду Истины, – ответил старец, задумчиво глядя вдаль.
– Как же мы можем пить Истину из этого ковша, если мы не можем даже дотянуться до него? – нахмурилась Суламита. Она стояла напротив старца, руки в боки, строгий взгляд, губы поджаты. Старец провел рукой по ее смоляным волосам и улыбнулся:
– Созвездие Большой Медведицы высоко, очень высоко, Суламита. Но выше него – Господь, сотворивший весь этот мир. Тот, кто желает познать Истину, должен стремиться вверх. Постарайся дотянуться до небес, чтобы испить чистую воду Божьей Любви.
Голос старца заворожил Суламиту. Никто не говорил с ней так, как он. Никто не рассказывал ей ничего подобного.
– Дотянуться до небес, чтобы… – прошептала она, встав на цыпочки. Старец рассмеялся, опустил поднятые вверх ладошки Суламиты, и пояснил:
– Никто еще не смог дотянуться до небес. Никто. Я открою тебе один секрет, Суламита. Дотянуться до небес – значит стать мудрым человеком. Запомни: «Страх Господен научает мудрости, и славе предшествует смирение»[4].
– Славе предшествует смирение, – повторила Суламита. Эти слова она запомнила на всю жизнь.
Она перестала просить денег у месяца. Теперь она просила мудрости у Господа, стоя под огромным ковшом Большой Медведицы. Старец исчез. Суламита больше не встречала его. Зато однажды она встретила странного мальчика, не похожего на остальных мальчишек их кочевого племени.
Мальчик сидел на большом камне, на самом краю высокой горы, и, не мигая, смотрел вдаль. Суламита стояла внизу и долго-долго смотрела на мальчика. Решив, что он совершает какое-то таинство, она не стала ему мешать, не стала окликать его. Она пошла к вершине по едва заметной тропе. Было страшно. Тропа вилась по самому краю горы, словно балансировала между твердостью, решительностью и нерешительностью, лишенной основания, когда лишь миг решает: «быть или не быть», устоять или рухнуть в бездну. Суламита могла сделать шаг в сторону, проторить свою тропинку, но ей, почему-то, хотелось пройти по следам, оставленным мальчиком. Ей хотелось понять его. Зачем? Чтобы убедиться в его непохожести на всех остальных.
Когда Суламита поднялась на вершину, мальчик сидел в той же позе. Руки скрещены на груди. Взгляд задумчивый. Смотрит вдаль, в бесконечность небесного простора.
– Что ты там видишь? – негромко спросила Суламита.
– Вечность, – прошептал он.
– Это должно быть ужасно интересно, раз ты так долго ее разглядываешь, – проговорила Суламита, рассматривая наряд мальчика. Пурпурная рубаха, расшитая золотой нитью, облегает худощавую фигуру. Шелковые брюки в тон. Ботинки со вздернутыми вверх носами, на кончиках которых закреплены бубенчики. Темные волосы спрятаны
Притчи 15:33.
