поднимать, и на колени падать. Нужно кланяться – кланяешься, нужно гнуться – гнешься. Ведь в служении у людей такие обряды. Все вокруг так себя ведут, и я буду делать так же. А если ведешь себя как все остальные, никто тебя и не осуждает. Это можно назвать послушностью людским установлениям.
Чтобы сохранить целостность, я буду ссылаться на древние образцы. Это позволит следовать древним установлениям. Ведь в древних речах есть и наставления, и поучения, но они принадлежат древним учителям, а не мне. Потому из-за прямоты в поучениях у меня не будет бед. Это можно назвать следованием древним образцам.
Можно строить свое поведение на таких правилах? Смогу ли я в этом случае добиться успеха?
Дыров в ответ ему сказал:
– Да уж не думаю, что что-то у тебя таким образом получится. Разве так можно? Слишком сложно накручено, хоть и звучит красиво. Жаль только, работать не будет. Но, может, в этом случае хотя бы живым останешься. Вот что я тебе посоветую. Брось ты лучше все это. Разве тебе под силу поменять такого правителя? Слишком ты в своей голове цепляешься за то, чему научился.
Растерянный Лик промямлил тогда:
– Ну, больше никаких соображений у меня нет. Могу ли я просить вас, учитель, о наставлении?
Дыров ему на это говорит:
– Наставления – это же просто слова. А дело ведь в состояниях. Ты сначала постом очистись. Тогда смогу наставить. Воплощая свои замыслы, обязательно сталкиваешься с сопротивлением. Сами обстоятельства внешнего мира – это препятствие к воплощению замыслов, являющиеся одновременно и почвой для воплощения своих намерений. Здесь не может быть легкости, ибо она не соотносится с ясностью Небес. Это труд, где нужно владеть необходимыми навыками, чтобы этот труд получался легче. Но даже и обладая навыками, если ты не имеешь достаточно силы и легкости в пределах своего тела сознания, то любое действие будет для тебя неприятно и утомительно.
Лик, опять немного подумав, сказал в ответ Дырову:
– Как вы знаете, учитель, я ведь живу в очень бедном доме. Очень стеснен в обстоятельствах этого мира. Поэтому последние несколько месяцев у меня не было ни одного случая, чтобы я употребил вино или мясо. Все только постное. Так что мне и поститься нарочно не надо. Можно считать, что я уже и попостился, и очистился.
В ответ Дыров ему сразу же сообщает:
– Пост посту рознь. И если ты не ел мяса и не пил вина в течение какого-то времени в связи с обстоятельствами нужды и бедности, то это совсем не то же, что отказ от этих же вещей при возможности от них не отказываться. Такой пост подходит для проведения молитвенных обрядов. А для того чтобы очистить сердце, нужно очиститься в самых тонких и глубинных своих состояниях. Вещество этих состояний очень тонкое и неуловимое обычными чувствами обыденного сознания. Чтобы воздействовать на свои состояния духа, следует делать совсем другие усилия. Это не то же, что удерживаться от соблазна вкусового
