и полнилась городская свалка. Это было крысиное царство. Потом это стало крысиным кладбищем, крысы шли умирать на бывшее побережье, десятками, сотнями.
Ты жила в мансардном этаже и благодарила бога за то, что крысы не поднимаются так высоко. Но вечерними сумерками ты видела их из окна – они шли, шли и шли – десятками и сотнями, ежедневно. Крыс ты боялась и ненавидела отчаянно.
Но именно тогда – на том корабле в твое первое плавание – у тебя и появился единственный друг, помощник и соратник в твоей безнадежной войне – «крысиной возне».
В этом южном порту стоянка была вынужденной, фрегат требовал мелкого ремонта или кто-то куда-то не выдал нужный пропуск, – ты уже и не помнишь. Помнишь, что у тебя были единственные четыре дня отпуска за то плавание. Выходные. Команда благородно обещала столоваться в городе днем и по вечерам, а завтракать – сухим пайком, и ты уходила ранним утром вместе со всеми, но тут же отбивалась от коллектива и часами наматывала круги по незнакомому дивному, странному, такому чужому южному городу.
Кадис. В его архитектуре переплетались мавританская вычурность с британской сдержанностью. Южное солнце целилось в глаз и сбивало с ног.
Тебе хотелось прохлады, тишины, темноты и устойчивой почвы под ногами. Не корабельной палубы. И на второй день ты отправилась на экскурсию в самый знаменитый городок этой провинции – Херес.
Полное имя – Херес-де-ла-Фронтера. Столица хересных погребов.
Но тишину и прохладу в этом маленьком городке тебе удалось найти не сразу.
Наоборот, попала в самую гущу праздника. Фиеста гудела и гремела всеми музыкальными инструментами сразу. По старинной брусчатке щелкали деревянные каблуки в такт кастаньетам, кружились пестрые яркие юбки, а у тебя кружилась голова. Гордость городка – ароматный янтарный херес – хлестал из дубовых бочонков щедрым потоком прямо на мостовую.
По центральной улице двигалась вереница повозок, запряженных лошадьми. И лошади, и повозки были украшены цветами. Казалось, все жители города облачились в маскарадные костюмы и вышли на праздник. Хохот и веселье, с повозок в толпу летели конфеты и прочие сласти.
Ты замерла в недоумении.
Ощущение, словно ты попала на какую-то средневековую ярмарку или карнавал. Однако часы твои показывали начало сентября, до карнавала еще далеко. А потом ты перестала недоумевать и сама ринулась в гущу праздника.
Белозубо хохотала, сверкала обнаженными плечами, стянув с них тельняшку, пила из деревянного кубка крепкий сладкий напиток, разрешала украшать себя цветами, виноградом и серпантинами, чувствуя себя новогодней елкой или даже пасхальной пальмой.
Какая-то древняя старуха протянула тебе красный платок, и ты повязала его на бедра, поверх обтрепанных серых бриджей. Когда на голову тебе водрузили корону, а саму тебя подхватили крепкие руки и поставили на переднюю повозку, – ты и это восприняла как должное, не очень-то отдавая уже отчет в происходящем.
Солнце
