дегустационные мероприятия.
А в то утро, когда ты уезжала, Андалузия подарила тебе еще одно незабываемое зрелище. Фиеста продолжалась. Второй день – бой быков и мотоциклетные гонки. Из-за мотоциклетных гонок – шоссе встало, ты вышла из автобуса прогуляться, не успев даже выехать из города, и опять толпа повлекла тебя навстречу празднику. Быки были хороши. Черные, крепкие, приземистые, даже издалека в них чувствовалась непримиримая сила. Для них этот бой не был игрой, а уж тем более не был праздником. И ты испугалась. Испугалась не за себя, а за крохотный белый комок у тебя в руках. С такой ношей ты не могла уже позволить себе вчерашнего безрассудства. Щенок был совсем крошкой, у него не было даже имени. Ты так и звала его Крошкой – до его первой крысы, но увидев, как это трогательное нежное создание превращается в безжалостного охотника, ты восхитилась его способностям к метаморфозам и расширила его имя до Крошки Цахеса, тот тоже ловко умел превращаться. Крошка Цахес Мценского уезда.
А в тот день, во второй день хересного фестиваля, ты все-таки вернулась на фрегат – опоздав и на завтрак, и на обед, и на ужин, и Мастер орал на тебя самыми распоследними словами. В качестве извинений ты молча и неловко сунула ему бутылку старинного хереса – и ушла к себе, а ночью он вдруг постучался в твою дверь.
Ты тогда не знала еще, что любой мужчина, принявший напиток из твоих рук – обязательно постучится ночью в твою дверь.
II
В качестве эпиграфа:
Наконец, заяц весь побелеет, как первый снег. Издалека мелькает и сквозит на почерневшей земле какая-то неопределенная белизна: в лесу, в чаще кустов, в полях и даже в степи, где иногда ложатся беляки,– и, по какому-то тоже неопределенному чутью, издалека узнает привычный зоркий глаз охотника, что эта белизна – заяц, хотя бывают иногда и самые смешные ошибки.
Сергей Аксаков
1
– Их Санта-Клаус всегда трезвый и с оленем, а наш пьяный и со Снегуркой.
– Ну да, вот как приличный православный святой вдруг превратился в совершенно неприличного американского старичка в китайском исполнении – это большая тайна.
– Почему в китайском?
– Ну такой – кивающий болванчик в витринах магазинов посреди зимы, с пухлыми щечками, в пустых очках, полосатых гетрах и с колокольчиком, стоит – и кивает, и крутится.
– Да, как подумаешь, что ему еще и церкви строят.
– Это ничего! Скоро они и для Барби будут не только домики строить, но и церквы, скажут – Святая Варвара.
– Ага. Великомученица Любопытная Варвара, которой на базаре – нос оторвали.
– Нос оторвали, да нет, отрезали – Святому Трифону, его так и зовут – Трифон Зарезан, очень почитаемый в Болгарии Святой, всех вином поит.
– Так вот, возвращаясь к Санта-Клаусу. Я как-то решил на чужбине – нашу церковь навестить, в путеводителе
