него чертовски хорошее воображение.
Прошло четыре года, подумал Форд, как он поселился здесь, через дорогу от ее дома. За это время в доме сменились два смотрителя, причем последний не продержался и шести месяцев. И до сегодняшнего дня он не видел никого из семьи Дженет Харди. Если не считать двух лет, проведенных в Нью-Йорке, он жил в этих местах всю жизнь, но ни разу не встречал никого из них. Слышал, что дочь мистера Макгоуэна пару раз приезжала сюда, но не видел ее.
Теперь она ведет переговоры с водопроводчиком, разбивает веранды…
Его мысли были прерваны появившимся на дороге черным пикапом, который принадлежал его приятелю Мэтту Брюстеру, местному плотнику. Не прошло и тридцати секунд, как показалась еще одна машина, и Форд решил, что, пожалуй, сварит себе еще одну чашку кофе, приготовит тарелку каши и позавтракает на веранде, чтобы понаблюдать за происходящим.
Вообще-то нужно работать, напомнил себе Форд час спустя. Отпуск закончился, и сроки поджимают. Но там, за соседним забором, происходило столько интересного. К двум машинам присоединилась третья, и он тоже ее узнал. Брайан Морроу, в прошлом отличный жокей и крайний нападающий в лучшей американской футбольной команде, а также член давнего триумвирата Мэтта, Форда и Брайана, владел компанией, которая занималась ландшафтной архитектурой. Со своего наблюдательного пункта Форд видел, как Силла обходит участок вместе с Брайаном, как она размахивает руками и поминутно заглядывает в блокнот.
Он восхищался ее движениями. Наверное, все дело в ногах, думал он, – шаг быстрый, но создается впечатление, что она никуда не торопится. Какое энергичное лицо с синими льдинками глаз и фарфоровой кожей, скрывающей мускулы, необходимые для…
– Постой-ка, – Форд выпрямился, прищурил глаза и вновь вспомнил ее с кувалдой на плече. – Рукоятка покороче, – пробормотал он. – Обоюдоострое лезвие. Да, да. Похоже, я работаю…
Он вошел в дом, взял альбом для рисования, карандаши и, почувствовав прилив вдохновения, отыскал бинокль. Вернувшись на веранду, он навел бинокль на Силлу и настроил фокус, внимательно изучая ее лицо, линию подбородка, телосложение. У нее очаровательные, сексуальные губы, плавные и изогнутые в форме лука.
Приступая к первому наброску, он перебирал сюжеты, отбрасывая их почти сразу же, как только они приходили ему в голову.
Что-нибудь обязательно всплывет, думал он. Очень часто именно наброски подсказывали ему сюжет. Он представлял ее как… Диану, Мэгги, Надин. Нет, нет, нет. Касс. Просто и чуть-чуть по-мужски. Касс Мерфи. Умная, решительная, независимая, даже одинокая. Привлекательная. Он снова навел бинокль. «Да, привлекательная».
Грубая одежда не скрывала ее красивых форм, но несколько преуменьшала их. Он продолжал рисовать – во весь рост, лицо крупным планом, профиль. Затем прервался, чтобы заточить карандаш и подумать. Возможно, очки – это не только клише, условное обозначение умных людей, но и подходящая маска, скрывающая истинное «я».
Он нарисовал очки, пытаясь изобразить
