ощущение, как при втянутом животе, возникло в области солнечного сплетения. Затем медленно, словно вопреки законам гравитации, поползло вверх по грудной клетке, скапливаясь в сдавливающий горло ком. На какое-то мгновение лицо покрылось вакуумной пленкой тревоги, прозрачной, тонкой, но герметично стягивающей облик в микровыражение скрытых эмоций – короткое непроизвольное выражение лица, нераспознаваемое неопытным наблюдателем, но только не роботом класса RC-101.
«Scary monsters, super creeps
Keep me running, running scared10».
Оценив расстояние, Чесс ненавязчиво промурлыкал эти строчки себе под нос негромко, едва слышно, но с достаточной интенсивностью, чтобы сообщение дошло до адресата.
– Последний великий альбом Боуи, – подхватил Никанор, сделав вид, что заглотил наживку. – На обложке он предстает в костюме Пьеро, приспущенном на одном плече для придания образу андрогинности.
– Его дело – театр. Лицедей в чистом виде.
– Он использовал своё лицо как холст, дабы изобразить на нем правду своего времени.
– «Этот диск стал для меня неким очищением. Там я с корнем вырвал из себя чувства, вызывающие дискомфорт. Необходимо примириться со своим прошлым… это помогает сосредоточиться на том, кто ты сейчас», – Чесс продолжал наступление цитатами.
– К сожалению, это под силу лишь избранным.
– Ты про обнуление?
– Очищение, обнуление. Называй, как хочешь. Людям куда легче загнать своих «монстров» в клетку, чем, примирившись, выпустить их на волю, – Никанор бросил на кота двусмысленный взгляд. – Свои кошмары ближе к телу. Тебе это сложно понять, но у человека болезненно-завышенное чувство собственности, даже к такому ощущению, как страх. Да, это страх, но это – мой страх. И просто вырвать его с корнем, несмотря на причиняемый им дискомфорт, безмерно мучительно. Образуется пустота, которую необходимо заполнить столь же питательным, значимым, одноутробным.
Чесс медленно вытянул кончик хвоста вверх, затем чуть опустил, изменяя качество приема сигнала, и с недовольным взглядом покачал головой в ответ.
– А тебе не приходило в голову, что «монстрами» они становятся в клетке? Загнав их глубоко в себя, в рамках «программы по приручению», ты нарушаешь законы природы. Не сказать, что перекрываешь хищнику дорогу, скорее, выкалываешь ему глаза, превращая в ущербное, свирепое чудовище. Естественно, что после такого истязания, ни о каком примирении и речи быть не может. Но и выпускать его на свободу – чревато самыми тяжкими последствиями. Запертое в ловушке и ненасытное в своем гневе оно начинает пожирать тебя изнутри.
– С этим сложно не согласиться. Слепая, иррациональная тревога. Все это чистой воды психоанализ, тем он и интересен.
Никанор достал из бара Remy Martin VSOP. Темное матовое стекло элегантной бутылки скрывало от глаз драгоценный напиток насыщенного золотисто-янтарного
Жуткие монстры, твари ползучие, заставляют меня бежать, бежать без оглядки. Строчка из сингла «Scary Monsters (and Super Creeps)» британского музыканта и художника Дэвида Боуи.
