бабушка, деда убивают!
– Кто убивает?
– Сосед!
Дома Бякины частенько ссорились друг с другом, дрались, били посуду и ломали мебель. Иногда казалось, что этот дом сосредоточение ненависти друг к другу. Однако когда в дело включались посторонние лица, Бякины сразу же прекращали усобицу, объединялись в братской, единокровной любви и с устрашающим шумом сметали неприятеля. Обычно шум производили Саша и Леша, Альбина, вооруженная камнями и прочими метательными снарядами, шла в авангарде, дед прикрывал тылы и фланги, а бабушка Муня на всякий случай таилась в засаде.
Вот примерно таким порядком двинулось в бой бякинское семейство. Однако за уважительным отсутствием сразу двух представителей семейства, боевой строй пришлось делать компактным, а ряды тесными. Даже бабушка Муня, обычно во время предыдущих сражений залегающая в засаде, ныне выдвинулась вперед в общем боевом натиске. Все три представителя семейства побежали в сад.
Деда Степана не то, чтобы били – так, трепали просто. Муж испуганной женщины, огромный и сильный, поднял старика над землей, так что его вытянутые ноги только слегка задевали кирпичную дорожку, тряс для стимуляции мыслительного процесса и задавал вопросы. Толстые очки старика висели на одном ухе, а лысенькая головушка болталась взад-вперед.
– Говори, – грозно вопрошал мужик, – что ты хотел сделать с моей женой?
– Я… мя… ня…, – невнятно отвечал старик.
– Как ты здесь оказался, старый развратник?
– Я… ня… мя…
– И зачем тебе ремень, извращенец?
– Толя, осторожно! – Предупредила женщина. Предупреждение это было нужным, но несколько запоздалым. В уютный садик, такой покойный и нежный, заросший отцветающими гвоздиками и расцветающими хризантемами, вломилась Альбина, тайфун в порванном платье. Следом, немного отстав, бежали Саша и бабушка Муня. Саша орал даурским котом, пронзительно, скрипуче, противно. Запыхавшаяся старушка молчала, но она держала в руках стальную трубу от гардины.
– Отпусти его, убийца! – Проорала Альбина.
Хозяин двора ничего не понял. Он готовился наказать какого-то зарвавшегося старикашку, как он предполагал, бомжа, почему-то напавшего на его жену, но тут из темноты вынырнули три монстра в человеческом обличии. Альбина быстро выхватила из рук матери трубу от гардины и приемом японских самураев нанесла размашистый удар. Сосед-мучитель тут же отпустил свою жертву и повалился на землю, схватившись за голову. Однако упал на землю и дед Степан и тоже схватился за свою лысину.
– Ой, Толенька, – запричитала женщина. – Что они с тобой сделали? Убили тебя, Толенька! Милицию надо вызывать и «скорую»!
– Сашка, вызывай «скорую»! – Прокричала бабушка Муня. – Твоя мать твоего деда убила! – Бабушка Муня ясно разглядела, что основной удар стальной трубы пришелся именно на голову деда Степана.
